Расследование Ночного Кошмара

— Расскажи это Розмари.

Ой. Может быть, я должна тратить больше времени, чтобы выяснить, как она была убита и почему.

Я позволяю теме разговора свернуть, увидев, как Ланс поднял бумажку в мою сторону с другой стороны комнаты. Письменными буквами там было написано «Дасти — 1, Ланс — 2». Я вздохнула, ловя предупреждение. Целую неделю он не мстил мне, и я наполовину надеялась, что он так все и оставит. Но, видимо, он разрабатывал другие шалости.

— Лучше следи за своей спиной.

Селена, очевидно, пришла к такому же выводу.

Я взглянула на нее, пораженная ее темным тоном.

— Ты же не думаешь, что он сделал бы все очень плохо?

Она сделала глоток из бокала с водой, раздумывая над вопросом.

— Зависит от твоего определения плохо. Я имею в виду, он не будет делать ничего, чтобы тебе было больно физически. В нем слишком много трусости. Но он не особо обеспокоен насчет эмоционального вреда.

— Думаю, ты бы знала? — спросила я, делая из утверждения вопрос. Селена, может, и моя лучшая подруга, но она одна из самых скрытных людей, которых я знаю. Она бы больше говорила о моих проблемах, чем о своих. Я бы никогда не узнала реальную причину, почему она пренебрегла компанией, хотя я бы предположила, что у нее много общего с Лансом.

— Да, — сказала Селена, и меня удивило это признание. Я надавила на нее, но она отказалась рассказывать подробности.

Тем не менее, я взяла на заметку ее совет и была аккуратна остаток ночи и на следующее утро. Но Ланс не наносил удар до урока псионики. Расстроенная вопросом мистера Анкила, собираюсь ли я практиковать рывок-и-хлопок, я не проверила свой стул, прежде чем сесть. Громкий звук пердежа вырвался из-под моей задницы, а появившийся затем запах был настолько реалистичным, как будто я сделала это на самом деле. Я вскочила, покраснев. Я посмотрела на свое место и с ужасом увидела, как подушка-пердушка, заколдованная чарами невидимости, начала появляться.

От унижения я не могла ничего сказать и почувствовала, как несколько человек засмеялись и еще парочка хихикнули. Я заметила, что Элаю все же было не до смеха. Он встал и подошел ко мне. Он взял подушку-пердушку и выбросил ее в мусорное ведро, не прилагая усилий.

— Ты в порядке? — спросил он, потирая мое плечо. Его рука была невероятно теплой через мою рубашку. Я вздрогнула, потому что ощущение было гораздо более приятным, чем должно быть, учитывая то, как он был огорчен.

Слабо пожав плечами, я сбросила его руку.

— Я в порядке.

Позже, из-за затяжного унижения и перспективы снова увидеть триумфальное выражение лица Ланса, меня потянуло прогулять урок в тренажерном классе и последить за мистером Калпеппером. По крайней мере, так я сказала себе.

Я увидела Калпеппера, прогуливающимся около общего стола, подозрительно оглядывающимся. Он обычно ходил, немного прихрамывая, как если бы у него была старая травма, но сегодня он двигался быстро, глядя через плечо, словно ожидая какого-нибудь нападения на него.

Я продолжала держать между нами дистанцию, идя за ним и прячась за деревьями и зданиями. Через некоторое время он повернул направо и спустился к залу Юпитера, и моя уверенность, что он что-то задумал, увеличилась. Если бы он шел к подержанному гаражу, то повернул бы налево у зала Юпитера. Но дома преподавателей и сотрудников были на этой стороне — так что, возможно, он шел домой.

Калпеппер не шел к преподавательскому корпусу, но повернул налево у озерной статуи по имени Леди. Через пару поворотов мы пришли к одному из боковых входов на Колвэллское кладбище. Я спряталась за здание и высунула голову, чтобы наблюдать за ним. Я задумалась, возможно, что это было психопатическим поведением. Может быть, он вернулся на место преступления, чтобы позлорадствовать. У него не было никакой причины быть здесь. Не было ни одной механической вещи здесь, которую нужно починить. Электричество было запрещено здесь из-за анимации — никто не хотел кучу трупов и скелетов, слоняющихся по саду.