– Не мог. Поверьте, не сообщить нам об этом он не мог, – Джон Смит потер подбородок. – Он не мог не ответить на те вопросы, которые мы ему задавали. Убедитесь сами… Дэн! Дэн! Принеси, пожалуйста.
Вот сейчас этот самый Дэн принесет голову несчастного помощника шерифа. С выколотыми глазами, разорванными ноздрями и отрезанными ушами. И добрый дедушка Джон Смит скажет, вы мне нравитесь, Майкл, но с вами я сделаю то же самое…
А ведь еще не поздно уйти. Вырубить Смита и попытать счастья через окно. Или уже поздно?
Дэн подошел к Лукашу и ударил. Не сильно, но со знанием дела, Лукаш вырубился. Ненадолго, но когда пришел в себя, то оказалось, что руки и ноги у него скованы наручниками. Не очень туго, но вполне надежно. То есть да-а, можно самостоятельно убедиться в серьезности намерений Джона Смита. А там и в их специфических талантах. Все просто мечтают в последнее время продемонстрировать Лукашу свои специфические таланты. Вон даже Сара Коул собиралась… Нужно было сразу сваливать с ней из «Мазафаки», не дожидаясь драки и других развлечений. Сейчас бы лежали в постели с Сарой и курили… Ну или спали бы…
– А все могло пройти значительно спокойнее, – с какой-то даже жалостью в голосе произнес Джон Смит.
Голос так и сочился состраданием, а вот глазки… глазки продолжали излучать ледяное спокойствие и как бы препарировать сидящий напротив образец. Насквозь фальшивый и лживый дед… Как с ним только жена прожила сорок лет? И чему он может научить своих внуков…
– По-моему, вы не до конца осознаете серьезность своего положения.
– Да. То есть нет. А что, все так серьезно? Краузе сказал, что только поговорить… Он врал?
– Вряд ли он врал, я ему за ложь не платил, а бесплатно он ничего не делает, такой характер. Мы действительно планировали поговорить, получить от вас нужную нам информацию в спокойной беседе, а потом расстаться… – Джон Смит сосредоточенно чистил свою трубку каким-то хитрым металлическим приспособлением. – А вы начинаете все усложнять…
– А вы меня ударили, – с обидой в голосе заявил Лукаш. – Я вообще с вами не хочу ни о чем разговаривать после этого… Этот ваш козел…
Не переигрывай, предупредил себя Лукаш. Ты дурак, но не полный кретин. Пора уже нервничать и бояться. Не прекращать хамить, но делать это неуверенно и даже с истерикой.
– Вы кого из себя корчите? Джеймса Бонда? У вас тоже номер с двумя нолями? Право на убийство? И право нести чушь? – журналист потихоньку начал сползать к истерике.
– Знаете, Майкл…
– Не знаю и знать не желаю! – сорвался Лукаш. – И до тех пор, пока меня не освободят от этих железок, я ни о чем говорить не буду… Слышали? Не буду!
А сзади у него стоял тот самый Дэн. И ничего нельзя было с этим поделать. И блокировать удар этого Дэна тоже было нельзя. Черт!
Хорошо бьет. Толково и со знанием дела. Больно. Ничего пока не сломано, но боль пронзила все тело, заставила Лукаша закричать не притворяясь. Наверное, он смог бы вытерпеть эту боль и молча, но туповатый журналист – нет. Да и нет журналисту особого смысла терпеть и играть в молчанку.
– Я вам поясню, Майкл, – сказал Джон Смит. – Вы, похоже, просто не в курсе. Разговор может проходить в несколько этапов и разными способами. Вначале я просто поставил вам вопрос и предложил поступить разумно. Вы, как большинство людей на вашем месте, отказались. Почему? Очень просто. Вы не поверили в серьезность происходящего. С вами ведь ничего не может случиться, вы ведь главный герой этого фильма, а главные герои почти всегда доживают до финальных титров. Вы взяли флешку, даже не зная, что на ней. Просто сунули в карман, походя, без задней мысли…
– Я не брал никакой флешки…
Удар, крик, тишина.
– Не перебивайте меня, пожалуйста, – попросил Джон Смит. – Иначе Дэн вас просто искалечит. Так вот, вы сунули флешку в карман, просто так. И поехали в Вашингтон. Но в городе на вас напали и отобрали ноутбук. И вы поняли, что во флешке может быть что-нибудь важное и ценное. И вы решили флешку утаить…