— Значит, это… — Иоанн показал на спящего Андрюшу.
— Да. Это Страж. Будущий твой преемник. Но не скоро…
— А они? Даниэль и… Адель. Демоны?
— Почему? Ангелы обладают свободой воли. И кто-то выбирает Агнца, кто-то — Дракона… Драконы, знаешь, они ведь тоже привлекательны — огонь, мощь, натиск…
— А остальные? Вещунья, Царь и этот… из кустов…
Человек досадливо поморщился.
Мёртвый Даниэль восстал. Мёртвые губы раскрылись трубным гласом, словно он опять вызывал на смертный бой Осипа:
— И ты веришь шарлатанам?!! Балаганным чревовещателям?!!
Устами мёртвого говорил человек. Человек? Ладно, пока Иоанн будет считать его человеком — за неимением других вариантов.
Больше он ничего не спрашивал. Медленно обводил взглядом своих мертвецов. Он и так знал всё о каждом. О Даниэле — долго мерившем чужие жизни и получившем той же мерой; о Гаврииле — уставшем и сломленном, о всё забывшем Гаврииле — но сохранившем меч Стражей пять долгих лет. Об Осипе, о Страже-ренегате, сумевшем наконец умереть.
И об Адель.
Об его Адель.
О прекрасной всаднице на белом коне. Об ангеле Дракона.
Человек спешил. Но не торопил — ни словом, ни жестом.
Иоанн отвернулся от мёртвых и повернулся к человеку. Глаза были сухи. Мертвецы исчезли.
— Ты даже не попрощался… — Казалось, человек удивился.
— Зачем прощаться с мёртвыми?
— Ангелы не умирают. Просто долго возвращаются… Когда она восстанет из Бездны, новые звёзды вспыхнут вместо старых… Прощайся.
— Через Бездну?
— Что такое Бездна против Любви? Даже смешно… Жаль, что я давно разучился смеяться… Прощайся же, глупый ангел!!!