Царь Живых

А когда обернулся — перед ним была девушка.

— Хайле[2], Царь! — К мальчику никто и никогда так не обращался.

Но он понял.

— Я не царь, я Андрюша.

Он крепче прижал к груди джип.

— Ты прошёл Испытание! Я, Адель, посланная Побеждать, нарекаю тебя Царём! И будет Царствие твоё над Живыми!!

Голос гремел, синие глаза сверкали.

Потом она развернулась и пошла.

Каблучки цокали по асфальту — и слышался в том звуке далёкий стук копыт, и звон оружия, и зов трубы.

Труба пела тревожно.

* * *

— Совсем кришнаиты поганые умом подвинулись, креста на них нет, ещё к ребёнку привязалась, стерва бесстыжая, как толь… — Бабка, бывшая единственной свидетельницей Наречения, бормотала монотонно, даже ругательства вылетали без следа эмоций.

Старые люди бывают разными. У одних — не врут поэты — действительно до самой смерти бьются сердца Любящих. Или сердца Воинов. У других не бьётся ничего — так, сокращается что-то по инерции. Они мертвы, и не обманывайтесь внешними признаками. Движутся не одни живые. Дёргаются даже отрубленные лягушачьи лапки под током.

Старуха была мертва. Продолжая скрипеть на той же ноте, она пошаркала куда-то по своим делам — делам трупа.

Дверь подъезда скрежетнула — выходили люди. Мальчик пронырнул между ними. Андрюшка, наречённый, мчался вверх по лестнице, прижимая к груди трофейный джип.

Впереди его ждало многое.

Прохожие удивились.

Несущийся куда-то со спринтерской скоростью молодой человек остановился мгновенно, опровергнув все рассуждения физиков о времени торможения.

И застыл.

Окажись рядом скульптор — точно бы схватил карандаш и набросал эскиз к будущей статуе. К аллегорической фигуре «Недоумение». Скульптора не было. Не было также (уже у молодого человека) головного убора, носков и ремня на спадающих брюках. Судя по состоянию шевелюры, расчёска у недоумённого юноши тоже отсутствовала…

Слава Полухин не понимал ничего.