Царь Живых

Он грохнул футляр на стол, напротив места Прохора. Вместо заявления. Заявления о выходе из клуба. Прохор поймёт. Прохор поймёт всё. Когда надо — Прохор понятливый.

Ваня подошёл к большому деревянному шкафу. Взглянул на вторую сверху узкую деревянную панель, разделяющую полки — несекретные полки. Сейф. Его личный сейф — сейф мастера.

Открывать и смотреть не хотелось… И он дёрнул панель на себя — не набирая код и не отключая механизм самоликвидации… Внутри зашипело.

Смотрел с опасливым интересом — наблюдать вживую Действие заморского механизма не приходилось. Он был — для экстренных ситуаций, таких в «Хантере» пока не случалось. Теперь — случилась…

Не полыхнуло бы… Сплошное вокруг дерево.

Не полыхнуло. Сработало как надо — хотя было рассчитано на уничтожение дискет да бумажек.

Внутри что-то лопалось со звоном, и что-то шипело с потрескиванием, и что-то просто шипело, и через непредставимо малую щёлку пробился-таки резкий спиртовой запах… Всё длилось ровно десять минут — он засёк время — и кончилось. Не полыхнуло — только аромат нагревшегося дерева напоминал о русской бане — о бане, в которой к великому горю собравшихся вдребезги разбилась трехлитровка со спиртом…

Вот и всё. Нет коллекции мастера. Да и мастера — больше нет. Правда, остался другой…

Он резко, чтобы не передумать, рванул вторую панель. Тоже сейф. Сейф Прохора. И вышел на крыльцо, не слушая змеиного шипения.

Солнце уже поднялось над окружающими «Хантер» деревьями — осветило и ослепило. Он не стал жмуриться и прикрываться ладонью. Глаза у него никогда не слезились — не часто, но такое бывает. Что-то со слёзными железами. Не умел Ваня плакать.

Он представил лицо Прохора, открывающего сейф — и улыбнулся. Потом на секунду пожалел, что вдребезги разнёс карабин «Везерби». Но лишь на секунду. А затем снова улыбнулся. Он нажил врага, страшного врага — и сам знал это.

Но!

У него не осталось ничего.

Не осталось оружия.

Не осталось как бы любви.

Не осталось дела, страшного и кровавого — но нужного. Он считал — нужного.

Ничего.

Теперь что-то появилось…

Хотя бы Прохор…

Ваня улыбался.