Майор Мельничук ничего не понимал. Абсолютно.
В действиях серийников логика всегда есть. Хоть и маньяки. Страшная и нелюдская, но логика.
А ещё есть, говоря по науке, — модус вивенди. Майор, иностранных слов не жаловавший, говорил просто: манера.
Манера у маньяков всегда одна и та же. Стиль. Фирменный почерк. Не спутаешь.
Если уж взялся серийник убивать в подъезде, справа от лифта и половинкой старых ножниц — так до конца и будет, пока не повяжут или не прикончат… В подвал жертву не потащит, хоть тот и будь рядом. И за финку не схватится — хоть она под ногами валяйся. Лифт и ножницы. Модус вивенди.
Мельничук, любивший порассуждать на досуге отвлечённо, видел причину этого однообразия в ещё одном иностранном слове: импринтинг. Впечатывание. Запечатление.
Пример: свежерожденный щенок разлепляет глазки и видит… кошку. И всё — она его мать! Импринтинг. Запечатление. Не замяукает, понятно. Но матерью считать будет пожизненно… Пример простой и классический, хотя, конечно, до маньяков от него ещё далеко.
Пример поближе: любовная инициация. (Пардон, оговорился… Любовь тут ни при чём.) Короче, первый половой акт. Пройдут годы, пройдут десятилетия, и мужик будет свято верить, что тянет его к женщинам только одного типа — и тянет исключительно согласно его, мужика, личным качествам и душевным потребностям… Нет, не то чтоб к другим не тянет, но там всё по-иному, там проще: сунул-вынул-побежал… А тут души высокие порывы, тут мост для двоих через вечность… И мечется, и ищет свой идеал этот бедняга — напрочь позабыв о лишившей его в восьмом классе девственности соседке, случайно заглянувшей за солью… Ищет, глупый, женщину мечты — блондинку с родинкой на правой груди и лёгким запахом пота из-под мышек… Поиск труден. Ладно волосы, ладно запах, но родинка? При первом знакомстве грудь демонстрируют редко… Пока ещё дойдёт до детального осмотра — время, силы и деньги тю-тю… Добился — осмотрел — а нету! — и что дальше? Вот тебе, милая, на такси — мы совершенно разные люди? И снова искать… В общем, жизненная трагедия.
А это не трагедия. Это импринтинг. Впечатывание. Запечатление.
И у маньяков так. Да и не только у них.
Первый мертвец впечатывается. Проверено. И когда-нибудь всплывает.
Может, Мельничук думал об импринтинге и модусе вивенди не так цинично. Он не был циником, хотя и был майором милиции.
Но он знал этот принцип: А шестое убийство перевернуло всё с ног на голову. При всей внешней схожести — всё не то. Манера не та. Модус вивенди сломался.
Вместо глухой, под рассвет, ночи — солнечный полдень.
Вместо пустынного пригорода — хоть и окраина, но всё же город, место людное…
Только вилка, точнее, следы от неё на горле — прежние.
Но и здесь всё не так! Те пятеро умирали медленно, кровь шла, можно сказать, самотёком… А здесь… Медики дивились — всё почти мгновенно, словно в дело пустили кошмарный вакуумный насос…
Загадка.
Нет, люди майора не зря получали зарплату. И не зря получали пайковые, и за выслугу лет, и доплату за звание… Они даже не зря бесплатно ездили в общественном транспорте.
Они рыли землю. Они обшарили пустырь-болото до последнего кустика. Они обыскали окрестные дома и дворы. Они опросили кучу ничего не видевших и не слышавших свидетелей. Они грамотно вычислили свидетелей, которые могли что-то видеть и слышать — гулявших рядом папу и мальчика. Больше того, установили их адрес — на звонки в дверь никто не отзывался…
ebooksa