Банкующий спокойно раскладывал карты, поочередно, то в левый, то в правый ряд… Все в волнении смотрели на открывающиеся карты, кроме Кика, который, как всегда не знал своей карты, сам при этом гадая: «Повезет, не повезет, авось «косая» мимо пройдет!».
— Могута прошла стороной! — ударил по столу горский князь, щелкнув в ножнах своим клинком. — Шайтан, проклятый…
— Прытко прибегают, да часто улетают! — простился со своими деньгами земельный помещик из Курской губернии.
— Можно, да не должно, — кусал свои усы Егор Савельевич, простившись с крупной ставкой.
— Слепой курице — все пшеница, — загорелись глаза у княгини, которая подняла свою выигрышную карту. — Мне граф бывало говаривал — дама червей, унесет от чертей! Ха–ха, выиграла я стало быть, любезнейший пришлите мне 4 тысячи с «Па»…
— Непременно, Мира Александровна, сейчас наш гусар вот объявится, а то он часто в мыслях путешествует… Ох!, нам бы его нервишки одолжить, прямо как будто с другой вселенной он.
Кик вздрогнул, поймав себя на мысли, что дал повод начать думать о нем как о неестественном для их круга лице. Спецназовец быстро перевернул свою карту и по вздохам и завистливым репликам понял, что выиграл 300 долларов. А сзади себя из‑за перегородки, он услышал, как вполголоса ругнулся Уник, назвав его каким‑то отмороженным Штирлицем.
Не прошло и часа, как около Кика была уже стопка денег, а Егор Савельевич, выпивший уже несколько рюмок крепленой иногда с ним обнимался и восторгался его везением.
— Любезный, ну еще разок тебя по–гусарски обниму… Нет, определенно дотронуться до тебя надо, ты ангел мой капитолийский счастье приносишь… Вот только на Тузе два угла загну и тысячу поставлю, Порфирий Дмитриевич, вы уж запишите, а хотите чек выпишу…
— Да, разве с вас могу я чек взять, Егор Савельевич, с вами кто тут может в этом мокром городе в деньгах посостязаться, — улыбнулся ему бывший прокурорский чиновник Порфирий Дмитриевич.
В очередной раз, помещик все проиграл, а Кик, наоборот выиграл, спокойно загребая к себе в кучку деньги, подумывая уже было о том, что бы двинуться к выходу, где волчком вился Крак и Уник.
— Полно шутить, сказал волк капкану, отпусти лапу‑то…, — хлопнул сильно по руке Кика Егор Савельевич, и пьяно заглянул в глаза.
— Сударь, мы с вами только и знакомы первый вечер, а вы уже плетень наводите, — недовольно отдернул руку, готовый уже сам завестись с пол–оборота, так словно прозвище «гусар» обязывало Кика на яркие и безрассудные поступки.
— Человек я маленький, шкурка на мне тоненькая…, — продолжал паясничать помещик, выдергивая молодого «гусара» на конфликт, — Сдается мне, что вы сударь на кривых объехали нас всех здесь!
— Ну, это вы бросьте, сударь, да после таких слов, мне трудно было бы с вами находиться, — встал с возмущением из‑за стола Кик, не забыв при этом вложить весь свой внушительный выигрыш за ворот рубахи, заправленной за ремень, так много было денег.
Пьяный помещик вдруг переменился весь в лице. Его губы задрожали и из глаз потекли слезы, он встал и обнял молодого и сильного спецназовца.
— Прошу прощенье, голубчик, вы мне так понравились и напомнили мне моего племянника поручика его императорского полка, что позволил себе переступить черту…
— Ну, чего ж, полноте… Прощаю, забудьте, сударь, быльем поросло, — решил загладить конфликт и Кик, не забывая одно из правил Спецназа — «Бесшумно придти, бесшумно уйти».
— Спасибо, голубчик, но только обещай придти завтра… Только поклянись нам, что придете!
— Обещаю, приду завтра, если изволите, — твердо сказал спецназовец, вдруг почувствовав, что шагнул на скользкий лед, давая такое обещание, но слово уже было сказано им.
ebooksa