Пришлось подробно всё изложить. Умолчала я только о том, что мне уже заплатили полторы тысячи долларов. Иначе мама мгновенно нашла бы им применение. Когда я закончила рассказ, она довольно долго молчала, а потом решительно заявила:
- То, что этот твой Мелентий сказал обо мне и Каретникове - наглая ложь! Я с ним не спала!
- А он этого и не говорил. Адвокат всё-таки, и не из худших. Они умеют почти ничего не сказать, но так, чтобы при этом все всё поняли.
- Он врёт, - мама отвела глаза.
- Наверняка, - ехидно согласилась я. - Вокруг меня собрались одни вруны.
- Что ты имеешь в виду?
- Мама, ты работала главбухом в его фирме. Сколько тебе тогда было лет? Думаешь, я, бухгалтер, не смогу посчитать? Кто назначит главбухом постороннюю сопливую девчонку? Да никто! Разве что, если главбух подставной. Но тебя не посадили, значит, это не тот случай.
- Ну, было один раз. Он же, подлец, ни одной юбки не пропускал.
- И твою юбку он не пропустил всего раз?
- Может, два раза.
- Послушай, можно сбиться со счёта, когда восемьдесят пять раз или восемьдесят шесть. Но когда раз или два - не верю!
- Что ты хочешь от меня услышать? Что я - шлюха?
- То, что ты родила меня без мужа, я отлично знаю. Ты постоянно мне об этом напоминаешь. Мол, растила одна, и всё такое.
- Кто старое помянет, тому глаз вон!
- Согласна. Вот только хотелось бы знать, я - дочь Каретникова?
- Ты - моя дочь, и больше ничья. Какая тебе разница, кто был донором спермы?
- Ладно, проехали. Что скажешь по остальному?
- Леночка, тут есть много такого, что можно сказать. Странно, что этот осёл Мелентий сам ничего не видит. Да и Мэрский не лучше. Вот только поздно уже, а я всё-таки немножко переволновалась. Давай завтра поговорим.
Я согласилась с ней, отметив про себя, что она волновалась на самом деле. Мне-то казалось, что это всё театр. Наверно, не надо было с ней так жёстко. Несмотря на угрызения совести, я быстро уснула.
***