— Красной! — откликнулся Баран.
Пауза.
— Красной — это какой? — не понял Пробка.
— Она там всего одна! — произнёс Баран.
— Выход должен быть! — произнёс Шаров. — И я, похоже, его нашёл!
Он быстро рванулся к дверям.
— Баран, смотри — новые ворота! — воскликнул Виталий.
Баран тупо уставился на ворота. Шаров, пользуясь этим моментом, схватил Пробку и потащил его в дом. Пробка дико верещал и орал что-то несуразное, когда Виталий вталкивал его в Анимус.
— Что… ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ, ПАЦАН!!! — заорал хриплым голосом Нефёдов. — Какого чёрта? УБЕРИ ЕГО!!!
— Да щас! — воскликнул Шаров, закрывая Пробку в Анимусе. — Нате вам!
— НЕ-Е-Е-Е-ЕТ!!! — прохрипел профессор и затих.
— А теперь — всё внимание на экран! — провозгласил Шаров.
Из динамиков заиграла классическая музыка. Машины принялись кататься странными кругами. Одна из машин стала тупо биться о стену.
— Так вот какая музыка играет в голове у Пробки! — удивилась Соловьёва.
— А это ещё кто в машине сидит? — раздался голос Пробки. — А ну вылезай!
Двери машин открылись. Оттуда вылезли до полусмерти перепуганные люди, которые с дикими воплями поспешили выбраться.
— Глянь, сработало! — удивился Шаров.
— Вызывай подкрепление! — распорядился Следаков.
Все три следователя сидели в кабинете Следакова. Соловьёва и Шаров сидели, как и всегда, обнявшись.
— Нефёдов действительно лишился рассудка, — произнёс Шаров. — Никаких слов кроме «Мама» и «Дай» он не помнит.