Позадавав ещё несколько незначительных вопросов, следователи удалились.
— И как вам этот Руслан? — спросил Шаров. — Подозрения хоть какие-то вызывает?
— Не думаю, что он и есть Резак, — произнёс Следаков. — Убийцы такого рода имена обычно не меняют. Если бы он и вправду вновь взялся за старое, то, скорее всего, просто никак не подписывался бы. Что ж, нас ждёт следующий подозреваемый!
Через полчаса Следаков с Шаровым уже стояли перед дверьми Льва Петлицына. Шаров позвонил в звонок.
— Кто? — послышался голос из-за двери.
— Откройте, полиция! — проговорил Шаров.
Вопль, полный отчаяния, донёсся из квартиры.
— Нет! Пожалуйста, не надо! Только не в тюрьму! ТОЛЬКО НЕ В ТЮРЬМУ!!!
— Чего это он? — спросил Шаров.
— Вероятно, в тюрьме ему… Скажем так не понравилось, — пояснил Следаков. — Открывайте! Иначе начнём ломать дверь!
— Сейчас, секунду! — раздался голос Петлицына. — Уже открываю!
Дверь открылась, и перед сыщиками предстал затравленного вида парень.
— Вы, наверное, думаете, что я — Резак? — спросил он. — Нет, это не так. Пожалуйста, не делайте из меня козла отпущения! Я не убийца!
— Кто-нибудь может подтвердить ваши слова? — спросил Шаров.
— Да вот… — Лев выкатил из комнаты старушку на инвалидном кресле. — Это моя мать. Она не ходит. За ней нужен круглосуточный уход. Я отлучаюсь только чтобы сходить за покупками. Мам, подтверди!
— Да, — произнесла старушка. — Лёва не отходит от меня не на шаг. Это действительно правда.
— Ладно, пойдём, Виталик, — проговорил Следаков.
— Похоже, что этот подозреваемый тоже отметается. — сказал он, когда они с Шаровым садились в машину.
— А чего же он тогда так боится тюрьмы?
— Ты же знаешь, что статья, по которой он сидел не сулит ничего хорошего. Вот и страшится, что его вернут в этот ад. Поехали к Сумчакову!