— Нет, Бубновый. В профессионализме майора Нежного даже не сомневаюсь, но думаю, что баба из Анапы, как ты её называешь, в тот день была здесь. Я ещё не выяснила, как ей это удалось, Высшие Силы не хотят мне подсказывать, но если бы я поговорила со стариком Авдеичем, который раньше в театре работал, наверно, смогла бы это доказать. Если старик, конечно, не в маразме.
За разговорами я не смотрела по сторонам, а вот Юра был более внимательным.
— Мы едем не туда! — возопил он. — Тётя Лена, заколдуйте их поскорее!
— Мы едем как раз туда, — возразил Мешок. — Туда, куда надо Елене Михайловне.
— Ты что, везёшь её к нему? — теперь возопил уже Бубновый. — Она же не наша! Пусть она хоть сто раз дочь Кареты, но не наша! А за мальца я вообще уже молчу. Сын Мэрского!
— И что? Они его сдадут, что ли? Менты о нём и так знают. И имя, и адрес.
— Если их будут допрашивать, оба расскажут всё! А менты тоже не идиоты, глядишь, из рассказа что-то полезное и вытянут!
— Ты веришь, что менты будут допрашивать жену и сына Мэрского? Тогда ты ещё больший болван, чем я думал.
— Кто этот ‘он’? — поинтересовалась я.
— Приедем — увидите, Елена Михайловна.
— Мешок, но зачем? — Бубновый не мог успокоиться.
— Да затем! Если она докажет, что баба из Анапы приезжала сюда, это будет значить, что Нежный или лох, или взял на лапу! В лужу его посадит, как тогда этих важняков из Москвы. Ради такого дела можно и рискнуть, тем более, риска-то почти и нет!
Мешок остановил машину перед убогими воротами, ведущими во двор какой-то довольно большой развалюхи, и посигналил. Через несколько минут ворота стали открываться, и я с удивлением заметила, что это делает не человек, а скрытый механизм. Если кто-то не жалеет денег на подобные вещи, почему бы ему заодно не раскошелиться хотя бы на примитивную покраску забора? Или здесь проживает большой оригинал, или демонстративная бедность жилища — не более, чем маскировка.
Когда машина подкатила к дому, Бубновый сразу же выскочил и собирался постучать, но дверь открылась раньше. Её жуткий скрип мог бы вызвать зубную боль. Зато девушка, которая вышла на крыльцо нас встретить, вовсе не выглядела ни убогой, ни бедной, ни разваливающейся на части. Красивая стройная блондинка лет восемнадцати как будто сошла со страниц глянцевого журнала. Её белое бикини выгодно оттеняло загорелую до медового цвета кожу, а босоножки вызвали у меня оторопь — тоже люблю высокие каблуки, но на таких ходить бы не смогла. Она же передвигалась очень грациозно.
Увидев её, Юра застыл со стеклянными глазами и открытым ртом. Мешок обернулся к нам и щёлкнул пальцами у парня перед лицом. Тот никак не отреагировал. Тогда он закрыл ладонью обзор, и Юра издал нечленораздельный звук, выражающий крайнюю степень возмущения.
— Не пялься на ту бабу, — веско посоветовал ему Мешок. — Хочешь полюбоваться на красивую женщину — вот тебе Елена Михайловна.
— Та — красивее!
— Не буду спорить, это кому что нравится. Но если ты станешь пялиться на Елену Михайловну, ничего не будет, а если на чужую шалаву — тут тебя и похоронят, и не посмотрят, что сын Мэрского. Знал бы, что ты такой болван, высадил бы в городе. Мне чужая мокруха совсем без надобности.
— В самом деле могут убить? — перепугавшийся Юра обратился за поддержкой ко мне.
— Могут, — он обидел меня сравнением не в мою пользу, и я не собиралась щадить его расстроенные чувства. — Но ты не расстраивайся, есть вещи похуже, чем смерть.
ebooksa