— Не знаю, смогу ли я ему ее дать, — неуверенно ответил он. — Все, что я пока умею, это только летать.
— Хорошо уметь летать — для испытательного полигона не мало, — ответила женщина. — Неплохо еще и уметь думать, но полагаю, что это вы тоже умеете.
Вот змея, невольно подумал Петер, но вслух развивать эту тему не стал.
— Вы можете рассказать мне об этой машине? — спросил он.
— Разумеется, — нейросеть мгновенно посерьезнела. — Дать общий обзор или только отличия от стандартных моделей?
— Давайте начнем с общего обзора, а потом перейдем к отличиям.
Где-то через час Петер понял, что с него довольно. На сегодня хватит, подумал он, а то голова распухнет.
— Давайте сегодня на этом остановимся, — сказал он.
Эрна кивнула и убрала информацию. Нужно немного отвлечься, подумал Петер.
— Вы давно работаете здесь? — осторожно спросил он.
— У нас нет жесткой привязки к определенной машине. Я пришла в Центр, когда проект только-только начал обретать материальные формы. Как только со стапелей сошла первая модель, я ушла из конструкторского бюро и пересела на нее. Эта — седьмая, а поскольку на отработку каждой модели уходит больше года, то общее время вы можете подсчитать сами.
Ничего себе, подумал Петер. По меньшей мере, в два раза больше, чем у меня. У меня — всего пять, да и то вместе с училищем. Как бы мне здесь не оказаться в роли мальчика на побегушках.
— У вас богатый опыт, — вздохнул он. — Мне бы такой.
— Да, я успела немало налетать, — согласилась Эрна. — Но у вас, согласитесь, взамен опыта уникальные врожденные способности.
Она улыбнулась Петеру.
— А опыт постепенно придет, не волнуйтесь. Опыт — дело наживное. В отличие от способностей, которые, как говорят люди, приходят от Бога.
Тут она перестала улыбаться и так внимательно посмотрела на Петера, что того пронизала внезапная дрожь.
— Скажите… Вы действительно пылающий тройник? Извините, но сразу не верится.
Петер непонимающе посмотрел на нее.
— Можете не отвечать, это личный вопрос, — сказала Эрна, по-своему истолковав его молчание.