— Да нет, я просто не понял. Вы имели в виду наш напиток, да?
— Да. Это наш внутренний жаргон. Стрелы действительно все пылающие, как говорил Борг?
Петер утвердительно кивнул.
— А что, нейросети тоже обсуждают эту аномалию? — осторожно спросил он.
Эрна пожала плечами.
— Разумеется. Нам интересно все, что приводит к изменению человеческих способностей. А ваша самая известная.
— Ну, пока этого еще мало, — вздохнул Петер. — На сегодня нас всего девять, а пилот среди них вообще пока один.
— Не судите по количеству. Когда появилась Большая нейросеть, она вначале тоже была одна, — улыбнулась Эрна. — Но ее появление стало таким событием, что мало не показалось.
Да уж, подумал Петер. Он был далек от нейрокибернетики, да и был тогда совсем мальчишкой, но все равно помнил волну дискуссий, захватившую все общество.
— Скажите, а кто еще, кроме Борга, работал над этой машиной? Ведь это явно не труд одного человека.
— Конечно, нет. Над ней трудился целый коллектив. Но главных конструкторов два — Борг и Кондратьев.
— Кондратьев?
— Я вам уже говорила, что Борг — увлекающийся человек. Кондратьев — совсем другой. Друзья подшучивают над ним, называя его биороботом. Скоро вы с ним познакомитесь. Конечно, Борг явный лидер, но Кондратьев по- своему тоже очень способный. Вдвоем они составляют идеальную пару.
— Вам он нравится больше Борга? — спросил Петер. Он уже освоился и теперь не старался облекать свои вопросы в обтекаемую форму, а просто спрашивал обо всем, что приходило в голову.
Эрна пожала плечами.
— Да нет. Просто они совсем разные.
— А что внес в эту машину Кондратьев?
— Многое. Он занимается броней и вооружением, это его конек. И по первым прикидкам, именно эта машина получилась сильнее всех в своем классе. А в свободное время, как он говорит, для души, возится с маскировкой. Тут он большой шутник.
— Маскировка? — удивился Петер. Вооружение и броню он решил пока пропустить, в этом нужно было разбираться отдельно и обстоятельно. — То есть, этот ее вид — не настоящий?
Эрна засмеялась.