Кретч. Гимн Беглецов

– Томас Трегар, я полагаю? – Амира вышла вперед и улыбнулась. Ее голос был, как всегда, нежен. Сопровождающие ее костоломы были теми же самыми, что атаковали старика днем раньше.

– Где? – Томас осмотрелся по сторонам, его рука тем временем легла на последнюю светошумовую гранату. – Кто?

Катрин непонимающе посмотрела на него и отступила на шаг назад.

– Вы ведь тот самый знаменитый вор, не так ли? – Гершенцы сделали шаг вперед, но Амира остановила их жестом.

– Вы меня с кем-то спутали, госпожа. Я, наоборот, детектив, а не какой-то вор.

– Я просто хотела с вами кое-что обсудить. Вы бы не могли пройти с нами?

– Боюсь, у меня другие планы.

В ответ на слова Томаса Амира кивнула своим людям. Один тут же выстрелил из наручного арбалета, а второй шагнул вперед, берясь за дубинку на поясе.

Катрин громко вскрикнула, но тут же умолкла, Томас еле успел подхватить ее, когда девушка повалилась с ног. Из плеча девушки торчал дротик. Старик мог только надеяться, что это было сонное зелье, а не яд. Закатив глаза, Катрин осела на мостовую.

– Только осторожней, – произнесла Амира, – они нужны мне живыми и целыми.

Томас понял, что пора действовать.

– Высшие сохрани! – крикнул он, бросив взгляд на крышу ближайшего дома, и стал осенять себя благим знаком, как раз той рукой, в которой у него была граната.

Костолом с дубинкой обернулся. В его сторону тут же полетела граната без чеки. Томас лишь успел отвернуться. Раздался взрыв, и все поплыло вокруг. В ушах раздался высокий писк. Томас обернулся и выхватил оружие. Тяжелый удар в тот же миг обрушился на его солнечное сплетение, второй пришелся чуть выше виска, и старик повалился на землю. Амира держалась за уши и буквально сложилась пополам, агент с арбалетом прислонился к стене, пытаясь прийти в себя, но второй был в порядке, он и свалил старика.

Томас закашлялся – долго и болезненно.

– Госпожа Амира, вы в порядке? – спросил костолом, но женщина ему не ответила. Она развернулась и шатаясь побрела куда-то прочь. Отвернувшись от нее, гершенец убрал дубинку и вытащил нож. – Вот и славно, – сказал он, улыбнувшись, – что она не видит. Ты мне не нравишься. Время умирать.

Томас обратил глаза к небу. «Как хорошо, – подумал он, – что перед смертью я даже успел помолиться».

Кто знает, может, Высшие и правда примут его душу? Последние слова «Высшие сохрани» – это ведь считается?

Огромная тень мелькнула на крыше одного из домов, соскочила в переулок и тут же без единого звука вцепилась когтями во второго мужчину.

– Вот же дерьмище! – испортил свои последние слова Томас.

– Не-э-э-э… второй раз я на этот трюк не попадусь! – рассмеялся гершенец, занес нож для удара и в следующую секунду лишился головы.