Таинственный браслет

– Они погибли?! – вскричал Оливер, а Оливия почувствовала, как сердце бешено заколотилось. – Я всегда думал, что они умерли от тяжелой болезни. Что произошло?

– Несчастный случай, – пояснила ректор. – Вы тогда были маленькими. Неудивительно, что ничего не помните.

Она подлила Оливеру в чашку молока, хотя он явно потерял интерес к напитку. Оливия, отказываясь принять услышанное, непроизвольно покачала головой, а потрясенный Оливер с побелевшим лицом уставился на камин.

– И почему все-таки, услышав, что мы их дети, к нам так отнеслись? – не сдавалась Оливия. Ей казалось, что Сахарная Болье что-то утаивает.

– Хорошо, – вздохнула та. – Я просто не хотела вас расстраивать. К тому же вы не обязаны отвечать за дела родителей. А если принять во внимание тот факт, что вам здесь еще учиться… – Она выразительно посмотрела на Оливера.

– А это возможно? – Он, немного оживившись, вновь заерзал в кресле и после паузы добавил: – Флора.

– Конечно, я же ректор. А ты, я вижу, смышленый мальчик. Таким надо помогать.

Оливер зарделся и смущенно потупился.

«Да что с ним такое?! – возмутилась Оливия. – Ради книжек готов обо всем забыть?»

Она постучала пальцами по подлокотнику.

– Не бойтесь травмировать нашу психику, мы и не такое видали. Рассказывайте.

– Как скажешь. – Флориана опять поправила крошечную шапочку. – До сих пор в голове не укладывается. Столько лет прошло, а все отказываюсь верить. Из-за ваших родителей погибло много людей, – почти лишенным эмоций голосом произнесла ректор. – Они связались с подозрительными личностями, магией и колдовством. Они были плохими, деточка.

– Погибли люди? – Оливер едва не пролил на себя молоко. – Они же ученые. Вы сами говорили.

Брат, потрясенный услышанным, побледнел еще сильней, и Оливия испугалась, что он сейчас лишится чувств.

– Как… как такое возможно? – едва слышно вымолвил он.

– Я не верю вам, – заявила Оливия ректору. – Они не такие.

– Лапочка, – снисходительно улыбнулась Флориана, – а какие они, по-твоему? Ты их даже не помнишь.

Оливия хотела возразить, но голова отказывалась соображать, и на мгновение ей показалось, что и она готова потерять сознание.

– Понимаете теперь, почему, узнав, кто вы, к вам относятся настороженно? – Флориана машинально складывала лежавшие перед ней бумаги в аккуратную стопочку. – Мне жаль, но такова правда. Вы так юны, а уже столько всего пережили. Одни в таком злом мире…

– Да, – едва слышно проговорил Оливер. – Нас все забыли и бросили в приюте.