Дин скрестил руки, потрещав кожей куртки, выставил подбородок и произнес слащавым бархатным голоском:
— Я реальный мужик. Не жалкий недоносок, как многие. Мужчина что надо.
— Значит, ты воображаешь себя умелым любовником? Усладой для дам?
— Ну уж нет. — Дин потянулся. — Послушайте, мне это надоело. У меня есть работа, и я знаю, бесполезно пытаться вам это объяснять. Не сочтите за обиду, но я вижу у вас на пальце кольцо. Вы женаты. Значит, вы перешли на другую сторону.
— На какую другую сторону?
— На их сторону, конечно.
— Ты и впрямь много о себе воображаешь, сынок, и я не понимаю почему, — откомментировал Варном.
Дин оглянулся на него:
— Вы тоже небось женаты?
— Не твое дело.
— Значит «да», — заключил Дин. — Так что, полагаю, вы тоже меня не поймете. А вот этот кроха-инспектор может что-то уразуметь.
— Чего я не понимаю, — усмехнулся Макардл, — так это почему, если ты такой уж могучий мужчина, тебе приходится платить за секс.
— Если речь о той девке, которая вякнула, будто я ее порезал, так ей я не платил, потому-то она и пыталась меня потопить.
— Довольно об этом, — оборвал его Макардл. — Больше похоже на то, что у тебя кое-что не вышло, когда дошло до дела, и она не захотела больше тратить на тебя время, а ты обиделся. Она смеялась над тобой, Барри? Поэтому ты вернулся и порезал ее?
— Это не доказано.
— Что не означает, что это неправда. Ты связываешься только со шлюхами, а, Барри?
— Все бабы шлюхи. Я что, не прав? Они занимаются этим потому, что в этом их сила. Ваша жена шлюха. Ваша мать тоже.
Макардл оставил эти слова без внимания. Его шкура достаточно задубела, чтобы реагировать на дурацкие колкости Дина.
— Так вы утверждаетег что и Ева Холлет шлюха? — продолжал он.
— Конечно.