Файлы Сергея Островски

— Из мысли? Странно, да. А дальше не помнишь?

— Не-а. — Он взял ее руку, другой рукой поднял бокал, отхлебнул вина, пахнущего виноградной шкуркой. Озноб понемногу проходил. Сидишь за столиком с девушкой, вокруг темнеет и пахнет цветами, и вы оба внутри стеклянной капли на каменной серой шкуре Луны. Как детский «секретик» с золотой фольгой, зарытый на пустыре.

— Знаешь, это все хорошо — все эти мономолекулярные полимеры, фотонакопители и гелий, — сказал он, старательно выговаривая длинные слова. — Но материал, из которого делается новый мир, — это человек. Другого подходящего материала в мироздании нет. Понимаешь?

— Понимаю, — с готовностью ответила Зося. — Ты больше не пьешь, или налить еще?

— Еще.

Дело об украденной трилогии

Все способы хищения информации, описанные в рассказе, являются вымышленными. Все совпадения случайны.

— Человечек с Луны упал с вышины… — Сергей Островски приподнялся на низком диване и метнул дротик в мишень, висящую на стене. Шестьдесят очков — моторные навыки окончательно вернулись, мышцы привыкли к земной силе тяжести. Стрелок под рукой больше не было, но вставать не хотелось. — Человечек с Луны… упал с вышины…

Играешь сам с собой в дартс (неизменно выигрывая), бормочешь детский стишок, и чтобы предпринять простое действие, необходимо время — собраться с силами. «За рубашкой в комод полезешь, и день потерян». Сергей не помнил, когда в последний раз надевал рубашку, давно уже обходился одноразовыми футболками. Когда приходит такая полоса, лучше всего, чтобы раздался сигнал вифона и тебе назначили срочную встречу. Чтобы не было времени раздумывать, так ли мне это надо, а пришлось бы вскочить и побежать… О да, наконец-то.

— Островски.

— Серж, привет. Это Дон, помнишь меня?

— Тебя не забудешь! Привет, Дон, — Сергей зашарил по рабочему столу, включая видеокамеру и вытаскивая вертикальный экран.

— Я видел в Сети, что ты вернулся.

— Да, еще в июле. Деньги у меня на счету, теперь не торопясь ищу новую работу.

— Как жизнь на Луне?

— Неописуемо. Как сам?

— Честно говоря, плохо. — И в самом деле, Дон был бледен, говорил не своим каким-то, придушенным голосом, да и глядел тоскливо. — Серж, прости, что так сразу, но у меня к тебе громадная просьба. Если ты сейчас свободен, ты мог бы меня очень сильно выручить.

— Что у тебя стряслось?

— Это связано с моей работой. Я не могу об этом по открытому каналу, ты же понимаешь, о чем я?

— Ничего я не понимаю. — Дон Барни, насколько помнил Сергей, работал в службе безопасности крупного издательства. Что там могло приключиться такого таинственного, о чем нельзя говорить по вифону? — Марио Камата внезапно скончался?