Верджил лишь кивнул, и первокурсник опрометью бросился разогревать чайник. Некромант, не дожидаясь вопросов соседа, начал рассказ. Он периодически перебивал сам себя, порою возвращался к уже ранее рассказанному, как будто сызнова переживал два недолгих, но таких важных диалога. И если один окрылял, то второй напоминал о суровой реальности.
Дейн оказался на редкость терпеливым слушателем, и некромант ему за это был благодарен. Шаг, на который он сегодня решился: отречься от прошлой жизни раз и навсегда – требовал осмысления, привыкания, а говорить об этом с Риной не стоило. Верджил понял, что она теперь считает себя единственной виной такого поступка, только вот желание послать родителя далеко и безвозвратно зрело в некроманте уже не один год, но она-то не знала об этом. Поэтому в глубине души боялся лишний раз напоминать Рине об отце. Под конец рассказа Вердж был уже обычным: не было безудержного блеска счастья в глазах, да и на душе – полный штиль. Словно эта его невольная исповедь расставила все на свои места, помогла срастись с его новым статусом: бедняка, жениха, свободного в выборе пути.
После того как Мейнс замолчал, Дейн пару мгновений колебался, но потом, решительно сжав губы, заявил:
– Знаешь, я уже понял, что ты гордый, и, может, мое предложение тебя обидит, но у меня есть немного денег. Тебе на первое время с Риной хватит. А отдашь – как сможешь.
Вердж коротко кивнул в знак благодарности, но ответил совсем другое:
– Спасибо, но знаешь, я не хочу начинать семейную жизнь взаймы. Я должен доказать, не отцу – себе, что способен брать ответственность. Не только за себя, но и за любимую женщину.
Стук в дверь, короткий, немного резкий, прервал его речь.
Некромант подошел, чтобы открыть дверь. На пороге стояла Рина. Она вошла и, опережая его вопрос, произнесла:
– Как оказалось, ваш комендант, узнав о том, что в комнате меня ждет супруг, пройти разрешил без всяких препятствий.
– Супруг? – иронично поднял бровь Вердж.
– Ну да, статус «жених» в плане получения допуска в мужское крыло менее весом, а поговорить мне с тобой необходимо.
Вердж сразу же подобрался, как борзая, учуявшая приближение матерого хищника.
– Отец. – Он не спрашивал – утверждал.
Рина лишь кивнула в ответ.
– Знаешь, у нас с тобой, похоже, обратный отсчет. И до легендарного «Пуск» отделяют всего четыре дня, но у меня есть идея, как нам вычислить убийцу, и твой папа, сам не зная того, нам в этом поможет.
Дейн, ставший невольным свидетелем нашего диалога, старательно отводил глаза в сторону, делая вид, что его здесь нет.
Верджилу же слова Рины совершенно не понравились, а еще в его душе, словно гадюка, свернулось чувство, что над ними обоими нависла угроза и исходит она отнюдь не от Мейнса-старшего.
За всеми перипетиями сегодняшнего дня я совершенно забыла о своей непробиваемой в плане брони оптимизма и рассудительности соседке. Вспомнила о ней, только вернувшись от Верджа. Было уже за полночь, а ее кровать была как репутация жены Цезаря: идеально прибранной, не вызывая даже подозрений о том, что кто-то на нее покушался.
Легкая тревога не успела перерасти в волнение. Спустя каких-то полчаса Чуба объявилась. Была она, правда, доставлена весьма оригинальным способом – через окно. Гномка спала на руках у нефилима с таким ангельским видом, что у меня даже возник когнитивный диссонанс: и эта практичная представительница подгорного народца не так давно говорила о выгоде и золоте, отданном за нее папочкой крылатика? Нет, определенно нет! Сия юная дева, ныне пребывавшая в обители Морфея, была воплощением чистоты и кротости.