Не погасли огни на даче Потехина.
По-прежнему благоухают цветы на богато сервированном столе, но странный вид имеет эта сервировка.
Все более легкие предметы если не снесены, то опрокинуты на столе. По серебру рассыпаны осколки хрусталя.
Окна зияют пустыми рамами, со стен повисли декоративные гирлянды.
В доме ни души. Где же хозяева? Где прислуга? Куда девался их суетливый рой?.. В доме нет никого!
Все бросились навстречу молодым или, вернее, тому, что было ими.
Впереди всех старик-отец. Идет быстро, почти бежит. Путем не ошибается: дорога ярко, празднично освещена…
Гомон, шум толпы, окрики городовых: «Подайся, осади!».
Вдруг, как один человек, толпа раздвинулась, притихла. Перед отцом расступились.
Эх, лучше бы еще плотней сомкнулись!
Среди широкой, усыпанной гравием дороги Майского проспекта зияет громадная воронка.
Исковерканный передок кареты, ставший из белого красным, и остатки лошадей. Именно остатки.
От одной валяется только голова да какая-то кровавая масса. Другая…
Боже, да ведь это из ее странно-оскаленной пасти несутся эти дикие звуки.
Это она не то ржет, не то плачет, не то стоном кричит… Передние ноги судорожно бьются; задние неподвижны.
Вывалившиеся внутренности трепещут, дымятся.
Выстрел прорезал воздух; благодетельный выстрел пристава, прекративший мучения лошади.
В воздухе повисла жуткая тишина. Ее нарушило глухое рыдание склонившегося над роковой воронкой старика, которому вдруг завторил смех.
Да, это смех: звонкий, веселый, беззаботный.
Расталкивая толпу, небрежно волоча по камням и пыли трен дорогого шелкового платья, с букетом в руках и любезной улыбкой на лице подошла к Потехину красивая молодая дама.
ebooksa