Каникула

– Это еще почему? – с усмешкой поинтересовался Командор.

– Потому, что если бы не я, если бы не мой…

Договорить Ригаль не успел. Раздался ужасный грохот, и в одной из стен образовалась огромная дыра. Из нее вышли покрытые пылью падре Бальбоа, инспектор Рохас и еще несколько полицейских с оружием наготове.

– Я же говорил, что тамплиеры связали почти все здешние храмы подземными ходами, – торжествующим тоном сообщил священник, отряхивая одежду. Затем, обращаясь к застывшему с поднятыми руками Командору, падре продолжил: – Простите, что подслушал. Мы прервали ваш разговор на самом интересном месте. Как я понял, вы спросили сеньора Ригаля, с чего это он решил, что вы непременно должны с ним поделиться, верно? Нам с инспектором это тоже любопытно. – Падре вопросительно посмотрел на Луиса. Тот, насупившись, продолжал хранить молчание. – Ну что ж, я вам помогу, – предложил падре. – Я, знаете ли, только что из Сарагосы. В тамошних архивах мне на глаза попался занятный документ. – Бальбоа сделал паузу, явно смакуя момент. – Оказывается, в 1806 году в Сарагосу из Франции переехала одна весьма родовитая семья, во главе которой стоял некто Антуан Ригаль. Фамилия Ригаль ведь одинаково распространена как в Испании, так и во Франции, не так ли? А хотите узнать полное имя того господина?

– Антуан Ригаль Дарро де Кольбер… де Безье, – тихо произнес Луис.

Бальбоа кивнул с довольным видом и добавил, обращаясь к Командору:

– Таким образом, Луис Ригаль является прямым потомком рыцаря-тамплиера, герб которого беспардонно присвоил себе ваш орден. Но это всё мелочи. Главное то, что там же, в Сарагосе, десять лет назад началась череда преступлений против служителей Господа нашего.

– Мы тут ни при чем, – заявил Командор.

– Да, мы знаем. Хотя лично я, представьте, долгое время подозревал в этих преступлениях именно вас.

– Я истый католик, – с возмущением воскликнул ла Фуэнте.

Падре покачал головой:

– Сомневаюсь. Но на слуг Церкви руку вы действительно не поднимали. Зато сеньор Ригаль всякий раз оказывался совсем рядом от того места, где происходили подобные злодеяния.

Между тем полицейские по знаку инспектора Рохаса взяли под стражу всех кроме Вероники и Глеба.

– История шевалье де Безье не оставила моей семье иного выбора кроме вендетты, – все так же тихо сказал Ригаль. Затем он обратился к Командору: – Что касается ордена, то не скрою, мне льстило, что вас и ваших Братьев вдохновил образ моего предка, но перед нами стояли разные задачи. В отличие от меня вы почитали Церковь, ту самую Церковь, что некогда так подло убила своего верного солдата – шевалье де Безье. Церковь, построенную на беззаконии и лжи…

Град мелких камней, просыпавшихся откуда-то сверху, прервал гневную тираду Ригаля. Затем раздался треск, и осевший кусок стены мгновенно завалил брешь, пробитую людьми Рохаса.

Вероника вскрикнула от ужаса. Своды пещеры задрожали. Сверху снова посыпались камни. На этот раз они были отнюдь не мелкими. Первым поняв, что происходит, Глеб сгреб Веронику в охапку и прижался вместе с ней вплотную к стене. Бальбоа, тоже сообразивший, что к чему, закричал, пытаясь перекрыть грохот камнепада:

– Бегите к дверям!

В ту же секунду огромный кусок породы попал точно в голову одного из русских подручных Маршала. Тот замертво упал на землю. Тогда второй, позабыв об опасности, сел на корточки и, склонившись над телом, завыл, словно собака над умершим хозяином. Этот жуткий вой был очень скоро оборван очередной каменной глыбой.

Задержанные вместе с полицейскими во главе с Рохасом и Бальбоа пробрались к выходу.

– Дверь заперта! – крикнул кто-то в полном отчаянии.