Каникула

22
18
20
22
24
26
28
30

– Это Луис.

Облегченно вздохнув, Вероника впустила Ригаля и рассказала ему о вчерашних злоключениях Глеба. Выслушав новости, Луис пришел в возбуждение и зашагал взад-вперед по комнате.

– Так значит, у пергамента была вторая половина?

– Мало того, мы ее нашли!

– Нашли? Что же вы сразу не сказали?

Вероника показала Луису пергамент с силуэтом кашалота.

– Что здесь, по-твоему, изображено?

Ригаль впился глазами в рисунок.

– Ничего не понимаю. И это все? М-да, негусто, – разочаровано пробормотал он.

Немного поболтав с Глебом и Вероникой и ввернув для поднятия настроения пару дежурных шуток, Луис еще раз внимательно рассмотрел пергамент. Затем, вспомнив о каком-то неотложном деле, он залпом выпил предложенный ему кофе и заторопился к себе.

* * *

Лежащий на столе телефон задергался и упрямо пополз к краю. Проворным движением Рохас в последний момент спас аппарат от неминуемого самоубийства. Звонил Маноло.

– Я у экспертов. Ребята потрудились на славу, им удалось подчистить изображение на снимке с дорожной камеры.

– И мы теперь сможем узнать, кто был за рулем?

Мигом войдя в образ величайшего сыщика всех времен, Маноло весело ответил:

– ¡Elemental, mi querido Расо![44]

* * *

После ухода Ригаля Глеб снова уставился на клочок пергамента, найденный за фотографией. Он не мог избавиться от ощущения, что где-то уже видел похожий силуэт кашалота. Но где это было: в Мадриде или здесь, в Толедо, когда он просматривал вещи Рамона?

На всякий случай Глеб решил снова перерыть содержимое ящиков письменного стола. Ничего не найдя, он взялся за сам стол и принялся перебирать стопку книг, судя по слою пыли, лежащих тут не одну неделю.

Среди прочих изданий на глаза Глебу попался буклет фонда «Историческое наследие», один из разделов которого был посвящен проектам, проводимым под эгидой фонда. В качестве примера там говорилось о раскопках в той самой пещере, которую они недавно посетили. К статье была приложена иллюстрация – план пещеры в разрезе. При одном только взгляде на рисунок сердце Глеба бешено забилось. Очертания подземной полости очень напоминали горбатого кашалота. Вот только никакого глаза у него не было.

Глеба пронзила догадка. Он положил пергамент рядом с буклетом.

– Веронииииика!