Каникула

– Да ну?

– Чистая правда. Все так же исправно бьют каждый час.

Все то время, пока они продолжали гулять, Глеб судорожно пытался подсчитать в уме, сколько же оборотов совершили покрытые патиной стрелки с того далекого августовского дня, что недавно во всех приятных подробностях привиделся ему во сне. Получилось что-то около ста тридцати тысяч. Хм, всего-то?

* * *

Расставшись с Вероникой, Стольцев всю оставшуюся часть дня размышлял о непонятном рисунке на пергаменте. Что за тайну он скрывает? В который раз Глеб разложил перед собой уже порядком потертую распечатку. Хм. А что если?..

Уже через минуту он торопливо набирал номер Лучко.

– Здравствуй, капитан! Это не Таро!

– Опять двадцать пять, – проворчал следователь. – А что это?

– Это снова бустрофедон.

– Хочешь сказать, что и тут тоже надо читать слева направо?

– Именно! В таком случае вместо taro получается orat!

– Ну и что? Один хрен бессмыслица какая-то.

– Вовсе нет. Orat на латыни означает «говорит». А еще это может означать: «просит», «умоляет».

– Умоляет? – хмыкнул капитан. – Глеб, это я тебя умоляю, не фантазируй.

– Да при чем тут мое воображение? Все очень логично. Получается, что изображенная на пергаменте звезда «говорит».

– Так все же говорит или умоляет? Говорит с кем? Умоляет кого?

Глеб замялся и засопел в трубку.

– Думаю, ответ следует искать на оторванной половине.

– И где же она?

– Скорее всего, дома у Гонсалеса.

– Ты предлагаешь расколотить все остальные статуэтки?