Работа там продолжалась до полудня, достигнув к этому времени сумасшедшей горячки. Рабфаковец уже начал огрызаться, а Митька, прокоптившись в чаду и дыму, — хрипеть…
…Вот Митька вылил что-то в знакомый дьякону свинцовый шарик и, отвернувшись к стене, стал дрожать. Скоро загремел могучий голос рабфаковца.
— В самом деле, труба иерихонская… — подумал дьякон.
Рабфаковца он понял:
— Хочет Митьку испугом взять, чтобы он с ума не сошел… Ну-ка, ну-ка, посмотрим…
К этому времени он уже настолько окреп, что мог передвигаться на ногах.
…Сцена с пробой свинцового шарика закончилась катастрофически: обмороком Митьки.
Пока рабфаковец приводил его в чувство, дьякон успел еще раз соснуть, и снова проснулся, когда оба приятеля, побросав свои тигеля и другие приборы, оставили пещеру навсегда, причем Митька, так и не сойдя с улицы, проклял пещеру, проклял «Долину Смерти», дьякона, а заодно и шакалов…
— Скатертью дорога… — прошипел дьякон ему в напутствие.
Безменов и Востров решили вернуться в Москву, — один за продолжением учебы, другой — за продолжением изысканий. Рабфаковец похохатывал, изобретатель скрипел.
— Скатертью дорога… — повторил еще раз дьякон и, дождавшись, чтобы шаги «искателей детрюита» замолкли, разбросал камни у входа и выполз жариться на благотворном солнышке.
К нему тотчас же подступили вечно-голодные шакалы и трафаретным полукругом разместились вокруг, скуля и облизывая черные губы, не то в ожидании обычной подачки, не то в желании скушать самого кормильца.
Тогда кормилец, превозмогая боль в седалищах, поднял с земли острый камень и ни с того ни с сего запустил его в морду самого ближайшего «коврика». Стая моментально рассыпалась с визгом и воем.
— Сволочи, я вас кормил, а вы меня слопать хотели? — закричал дьякон. — Подождите, подождите, дай, я на ноги встану… Я вам покажу…
Потом он глубоко задумался, вспомнив о своем намерении покаяться и спастись. И в первую голову решил простить шакалам.
— Твари они неразумные… — растроганно зашептал он, проникаясь вдруг духом смиренномудрия и любвеобилия.
— Но чем же я их буду теперь кормить, ну-ка?..
Ближе к истине было бы, если бы он поставил свой вопрос иначе:
— Чем же я сам буду кормиться?..
Дьякон так вопроса не поставил, только подумал и, поднявшись с камня, пошел осматривать соседнюю пещеру в надежде найти там если не запасы съедобного, то возможность к добыванию их. Он рассчитывал собрать и продать все химические приборы, и на вырученные деньги сделать себе закупку самого необходимого.