Под потолком висел, закрепленный между почти невидимых тросов, увесистый металлический шар с четырьмя штырями, тянувшимися позади. Свет тороидальных люстр, чем-то похожих на сатурнианские орбиталища (кроме нашего Титана-Орбитального, само собой), отражался на его блестящей обшивке. Шар я заметил сразу — наученный горьким опытом склада на Регенераторной, я сразу же начал оcматривать потолок. По счастью, люстры-орбиталища хорошо освещали его своды. Висящий под потолком шар отбрасывал гротескную тень на полу.
Мы прошли дальше, оглядываясь по сторонам: сюда, в зал, стекались чёрные арки коридоров, вниз сбегали лестницы. Ранис и Мидори тревожно оглядывали галерею, за чёрным поручнем которой липким покровом стелилась темнота. Бланк и Королева возглавляли шествие. Позади нас, подняв винтовки и оглядываясь по сторонам, шли гвардейцы сержанта Аллерова.
Издали слышались выстрелы и грохот; казалось, сотрясался весь железобетонный монолит Домпрома. Гвардия штурмовала другие подъезды здания, прорываясь внутрь с боем. Нам пока не встретилось ничего.
На дальней стене зала, по обеим сторонам от серых ступеней широкой лестницы, висели портреты; здесь было множество портретов, развешенных по всему периметру зала, но эти два сразу привлекали внимание — большие полотна в массивных рамах, окруженные мягким ореолом подсветки. Я не сразу догадался, что за металлический шар висел у нас над головами, но людей на портретах узнал сразу же.
Справа висел портрет Гагарина. Художник сильно осовременила образ первого космонавта, изобразив его с характерными сатурнианскими чертами — чуть миндалевидные карие глаза, высокие славянские скулы и прямой галльский нос, застывшие в вечно юной маске, невообразимой у человека двадцатого столетия. Кропотливо воспроизведенные древние медали украшали бирюзовый мундир КВСГ с золотыми погонами коммандера — такие носили больше века назад, в эпоху адмирала Идзанами. Несомненно, даже в сатурнианском лице угадывалось сходство с настоящим первым космонавтом, но, как мне показалось, даже в «Крыльях Советов» нарисованный Гагарин был куда более похож на настоящего, чем этот портрет.
Его же должны показывать, этот сериал, вспомнил я. Сестра в детстве не пропускала ни одной серии, год за годом, накануне Дня космонавтики… и после, потому что двадцать шесть серий растягиваются на три недели. Я никогда особо не любил «Крылья Советов», но Мицуко была от них без ума. Видимо, поэтому она и поступила в Тидай, выучилась на аэрокосмического инженера и сейчас работает на титанских верфях, а я — хожу по улицам Титана-Орбитального, с Линзой в рукаве и табельным пистолетом в кобуре.
Я так и не ответил на её вчерашнее письмо.
Портрет слева был скорее копией со старой цветной фотографии, заключенной в портретную рамку, и изображал женщину. Длинные русые волосы спадали на худые плечи, облачённые в белый халат старинного фасона, тонкую шею обтягивал воротник свитера. Из-за левого плеча выглядывал край белой доски, на которой старательно выведено начало формулы — уравнения, подарившего людям звёзды. Великая Рогова не дожила до воплощения её открытий в реальность — при её жизни человечество ещё только делало первые нерешительные шаги по Солнечной системе, а сами люди были слишком недолговечны. Даже фотография не могла скрыть этого.
Первый человек в космосе, взлетевший на разваливающейся в полёте ракете, в консервной банке. Гениальный учёный, свои расчёты делавшая на компьютерах в сотни раз менее мощных, чем простейшая из современных машин. Люди другой, более дикой и гораздо более неправильной эпохи. Земляне.
Но без этих землян не было бы ни орбиталищ Сатурна, ни сверхсветовых полётов, ни Солнечного Альянса.
В следующий момент что-то врезалось в мой шлем.
— СНАЙПЕР!!!
Удар был такой силы, что я рухнул на пол; шея болела так, будто её пытались оторвать от тела вместе с головой, и если бы не шейный пояс экзоскелета, я бы действительно её сломал. В ушах гудело. Перед глазами всё двоилось, тактические символы, отображаемые шлемом, мигали и шли помехами.
— ГАЛЕРЕЯ, ПРАВАЯ СТОРОНА!
Спецназовцы начали стрелять ещё тогда, когда я падал на землю: теперь команда рассредоточилась, продолжая вести огонь по возникшим из ниоткуда противникам. Кто-то схватил меня за воротник нагрудника и потащил назад, не переставая стрелять — карабин оглушительно рокотал над ухом короткими очередями. Громко, в тон вражеским выстрелам, били винтовки гвардейцев.
— ДВОЕ, ЛЕВАЯ СТОРОНА!!
— ВИЖУ! — раздался визг пулемётной очереди. — ЧИСТО!
— ЛЕСТНИЦА!!
Трое роботов перескочили через лестницу, приземляясь на последних ступенях и уже поднимая оружие. Спецназовцы развернулись им навстречу, но позади грянул винтовочный залп, — шесть выстрелов, слившихся в один, — и всё стихло.
Забрало убралось наверх — кто-то отстегнул ремешок моего шлема. Перед глазами появилась растопыренная пятерня в бронированной перчатке.
ebooksa