— Давайте остановимся и поговорим, — попросил он. — Ноги ходят плохо.
Ага, припекает, подумал я. Это хорошо, это мне нравится.
— Через полчаса, — сказал я. — И отпустите меня, пожалуйста, вы мне мешаете.
— Да, — согласился он. — Мешаю. Я хочу мешать. Мой разговор срочный.
— Какая там срочность, — возразил я. — Успеется. Через полчаса. Или, скажем, через час.
— Нет-нет, очень прошу вас немедленно. Многое зависит. И это быстро. Я — вам, вы — мне. Все.
Мы были уже в коридоре второго этажа, и я сжалился.
— Хорошо, пойдемте ко мне. Только давайте побыстрее.
— Да-да, это будет быстро.
Я привел его в свой номер и, присев на край стола, сказал:
— Выкладывайте.
Но он начал не сразу. Сначала он огляделся, надеясь, вероятно, что чемодан лежит где-нибудь здесь, на виду.
— Нету здесь чемодана, — сказал я. — Давайте скорее.
— Тогда я сяду, — сказал он и сел в мое кресло. — Мне очень нужен чемодан. Что вы хотите за?
— Ничего не хочу. Докажите, что вы имеете на него права, и он — ваш.
Луарвик Л. Луарвик покачал головой и сказал:
— Нет. Доказывать не буду. Чемодан не мой. Сначала я ничего не понимал. Теперь я долго думал и все понял. Олаф украл чемодан. Мне было приказано найти Олафа и сказать ему: «Отдай то, что взял. Комендант двести двадцать четыре». Я не знаю, что это значит. Не знал, что он взял. И потом, вы все время говорите — чемодан. Это меня обмануло. Не чемодан. Футляр. Внутри — прибор. Раньше я не знал. Когда увидел Олафа — догадался. Теперь я знаю: Олаф не убит. Олаф умер. От прибора. Прибор очень опасный. Угроза для всех. Все будут как Олаф, или может быть взрыв. Тогда все будут еще хуже. Понимаете, почему надо быстро? Олаф — дурак, он умер. Мы — умные, мы не умрем. Скорее давайте чемодан.
Все это он протараторил своим бесцветным голосом, глядя на меня по очереди то правым, то левым глазом и немилосердно терзая пустой рукав. Лицо его оставалось неподвижным, только время от времени поднимались и опускались реденькие брови. Я смотрел на него и думал, что манеры и грамматика у него остались прежние, а вот запас слов основательно увеличился. Разговорился Луарвик.
— Кто вы такой? — спросил я.
— Я эмигрант, иностранный специалист. Изгнанник. Жертва политики.
ebooksa