Когда они торопливо перебегают дорогу, Син-Син нетерпеливо поворачивается к Дэнни:
– А как же парк Гуэля? Чертоги памяти? Надо же нам на них взглянуть! – В глазах ее сверкает решимость, она размахивает руками точно ветряная мельница. – Не сдаваться же теперь!
– А я и не сдаюсь! Прихватим из реквизитной фонарик – и прямиком туда. Успеем вернуться прежде, чем майор нас хватится.
– Вот это уже разговор!
Син-Син расплывается в улыбке и вихрем взбегает по ступеням собора, опережая Дэнни на несколько шагов. Энергия вновь вернулась к ней. Ее решимость вызвана чем-то большим, думает мальчик. Слишком уж близко к сердцу она все это воспринимает. Ну то есть, конечно, ее тоже пытались убить – но сюда, через полмира, девочку явно привела какая-то очень могучая сила: уж всяко больше, чем обещание посмотреть ее номер.
Он спешит вслед за подругой в гулкую тишину полутемного собора.
2. Почему москиту приходится быть москитом
У труппы как раз перерыв. Все сидят по одному, по двое под высокими сводами в дальнем конце, по опустевшему зданию эхом разносятся голоса.
Иззи балансирует в рейнском колесе – раскинув руки и ноги в форме звезды, медленно катится по нефу. На блестящей стали пляшут искорки света. Дэнни провожает их взглядом, скользит глазами по винтовой лестнице, уводящей в темноту башни высоко над головой. Мальчик вдруг с необычайной остротой ощущает всю высоту, тяжесть и хаос высящегося над ним здания. Вчера это величие восхищало и ободряло его, теперь же лишь придавливает к земле.
– Надо рассказать Розе насчет Хавьера, – предлагает Син-Син.
Дэнни качает головой:
– Нет, слишком много времени займет, а она и без нас узнает. Кроме того – а вдруг она нас задержит. Пойдем-ка лучше скорее в парк Гуэля.
А уж если совсем начистоту, думает он, я сыт ими всеми по горло. Все до единого темнят и что-то скрывают, хоть бы кто-нибудь высказался напрямую. В нем все сильнее разгорается гнев, перекрывая страх и ощущение уязвимости.
Син-Син стоит рядом, не спуская глаз с его лица:
– С тобой все в порядке?
– А ты по-прежнему хочешь присоединиться к труппе?
– Ну конечно, дурдом тут тот еще, – отвечает она, – но…
– Дурдом? – переспрашивает чей-то голос из темноты.
Дарко сидит на большом акробатическом шаре[81] сразу за импровизированной ареной. Позади него в тени виднеется мишень для его номера «Колесо жизни»: концентрические красные и белые круги испещрены бесчисленными следами от попаданий метательных ножей. У ног Дарко лежит его открытый чемоданчик: все десять ножей аккуратно заткнуты в задрапированные красным бархатом прорези.
Дарко качает головой:
ebooksa