– Темнотой, я уже догадался. Перводемон сгодится?
Спустя несколько часов я прибыл на аэровокзал Арбализеи. Себастина мастерски пришвартовала наш стимвинг непосредственно к борту «Вечного голода», где уже встречал капитан Ворчи.
– Здравия желаю, мой тан! Вы удивили нас поздним визитом!
– Надеюсь, удивление было приятным.
– Могу ли я чем-то помочь?
– Нет, капитан, премного благодарен. Мне необходимо забрать из своего кабинета одну важную вещь. Пожалуйста, пусть наш стимвинг заправят водой и реактивами.
Вскоре я был уже у себя.
– Ба, кто это вернулся в наше захолустье? – раздался сочившийся злобой голос из черного саркофага. – Мой драгоценный тюремщик! Я-то надеялся, что ты уже подох… а это еще кто?
Нэгари явилась на борт дирижабля своими путями, дабы никто не заметил ее.
– Что за омерзительное существо покоится в этом гробу?
– Следи за языком, тварь!
– Знакомься, богиня, это Беххерид, Око-Взирающее-Во-Тьме, одно из старших чад Темноты, плоть от плоти, так сказать. Во времена полной силы Беххерид был размером с гору, а яростью его можно было наполнить океан.
– Поразительно. Я не встречала настоящих порождений Темноты уже многие эпохи, но почему он такой…
– Жалкий? – с ненавистью прохрипел перводемон. – Раньше я бы раздавил вас как вшей, но этот проклятый урод выманил меня в этот проклятый мир и…
– Он хотел использовать наш мир как собственную песочницу, где можно ломать и убивать все и вся, но слишком плохо понимал собственную природу. Темнота эгоистична, она из тех матерей, которые не отпускают своих чад никогда, поэтому, творя перводемонов, она сделала их очень зависимыми от нее. Все демоны соединены с нею нитями питающей пуповины, но когда у обычных тварей эти нити чрезвычайно тонки и могут протягиваться между мирами без ущерба для них, у перводемонов это толстые канаты. Через это они обладают чудовищным могуществом, но не способны уйти от мира в Темноте дальше чем во Внешние Пустоши. Когда Беххерид заявился в наш мир, я закрыл проход, через который пригласил его, и канат истончился до толщины обычной ниточки. К сожалению, это сделало его совершенно ничтожным и практически бесполезным.
– Поразительно, – повторила Нэгари Ухру, – но какой с него тогда толк?
– Обожди минуту, богиня. И лучше немного отойди.
Складывая пальцами знаки и проговаривая нужные слова, я усыплял одну охранную печать за другой, а по завершении процесса распахнул крышку.
Во мраке вспыхнул красный глаз, и к моему лицу метнулись ощетинившиеся клыками щупальца.
– Аг-йараш!