– С чего бы мне быть обиженной?
– Я вынудил тебя сделать то, чего ты не хотела, и я понимаю это. Но так было нужно, поверь мне. Пусть наши разногласия останутся между нами, нужно думать о судьбе клана.
– Наши разногласия, вот как ты это называешь… – горько рассмеялась она. Хиония резко повернулась, и он увидел ярость, сияющую в ее синих глазах. – Ты украл мою жизнь, Роувен! Хотя бы это признай! Ты всегда делал то, что хотел, гарцевал сначала по вечеринкам, потом снюхался с Эмилией Легио. Ты думал только о себе. Ты свалил ответственность, которая полагалась тебе, на меня, даже не спросив, хочу ли я этого. Ты вообще когда-нибудь думал о ком-то кроме себя? Тебя волновало, что у меня могут быть свои планы, мечты, желания? Можешь не отвечать, я и так знаю. Вольный Ветер летал, где хотел! Пока кто-то другой тридцать лет выполнял за него его работу.
Он хотел возразить – и не смог. Он слишком хорошо понимал, что она права.
Они с Хионией были знакомы много лет. Она возглавила свою ветвь клана еще до того, как он стал правителем. Она доверяла ему, делилась с ним секретами, поэтому Роувен прекрасно знал, что ей тоже не нравится навязанная ей роль. Хиония устала от постоянных требований, необходимости соответствовать ожиданиям, от жизни, которую за нее выбрали другие. Она мечтала о том дне, когда ее наследники подрастут, и она сможет передать им правление.
Она почти дождалась этого. И только она приготовилась наслаждаться свободой, как он отрекся от правления, сделав ее лидером клана. Кто-то другой мог бы радоваться такому, но не Хиония. Это вторую ветвь она могла передать своим молодым, неопытным детям. Клан – другое дело, и она вынуждена была возглавить его сама.
Ему было стыдно, однако поступить иначе он не мог. Роувен не рвался править, и все же судьба родного клана была ему небезразлична. Он хотел, чтобы семью Интегри возглавил мудрый человек, достойный и благородный. Справиться с этим могла только Хиония.
Так что он оставил клан со спокойным сердцем. Он убедил себя, что она привыкнет к роли лидера, даже начнет гордиться его доверием. Однако в глубине души Роувен знал, что обманул сам себя.
А потом началась та история с Эмилией и Огненным королем, и он перестал думать о прошлом.
Зато теперь прошлое смотрело ему в глаза.
– Я прекрасно знаю, что ты сделал, – презрительно бросила ему Хиония. – Прыгнул через время, не так ли? Я ожидала такого, когда ты исчез. Тебе кажется, что ты передал мне клан буквально пару лет назад. Но для меня эти тридцать лет были, Роувен! Хотя я их едва заметила. Каждый день я только и делала, что работала. В миг, когда ты втянул меня в это, я поставила крест на себе.
– Мне очень жаль…
– Тебе жаль? Тогда не лей понапрасну слова, верни мне эти годы! Дай мне новую жизнь, повелитель времени!
– Ты знаешь, что я не могу, – покачал головой Роувен. – Но теперь твоя жизнь снова принадлежит тебе…
– Ты говоришь об этом так, будто подарок мне сделал. Не жизнь, Роувен, остаток жизни! Посмотри на меня – я старая! Я ничего больше не хочу. Ты со своей милостью опоздал на тридцать лет. Ты пришел не помочь мне, а забрать у меня управление кланом. Не пялься виновато, я все знаю. Я оракул, помнишь? Я ошиблась лишь однажды, когда не сумела предсказать твое предательство.
Он действительно сожалел о том, что сделал. Может, для него и не было этих тридцати лет, но прошлое представало в ином свете. Он сам стал другим, смерть Эмилии многому его научила… да и Амиар тоже.
Там, на Арене, Огненный король показал ему, что нельзя убежать от самого себя. А ведь этим Роувен и занимался всю жизнь!
– Ты сказал, что тебе не нужно правление этим кланом, – напомнила Хиония.
– Я передумал.
– Я должна этому умилиться? Ты не подходишь на роль лидера клана!