– Я подумаю… Слушай, у вас же тут бросался кто-то в пропасть не так давно?
– Было дело.
– Ну и что, выжил?
– Да вроде выжил. У нас тут всё страховкой обложено. Лакомое место для всяких психов… А что?
– Так, задумался.
– Дид, ты меня пугаешь… Ты перегрелся? Солнце, оно, знаешь, такое… Выпей минералки… И давай, приходи в себя…
И правда, что за мысли? Самоубийцы и самоубийцы, и хрен с ними… О другом надо думать, о чалмашах этих проклятых…
Он ставит планшет на зарядку, сам запускает терминал, садится. Проверяет почту. Краем глаза наблюдает за Цветаном. Тот бодро машет гантелями и что-то мурлычет себе под нос.
Вокруг на стенах десятки экранов. Бегут какие-то графики, мигают тревожно срочные отчёты, запросы, сообщения о поломках. На больших искривлённых листах – трансляция с панорамных камер.
На самом видном месте висит монитор с налепленным красным сердцем. С экрана смотрит задумчиво сестра Дида. Чешет нос. Она на своём хлебозаводе. Следит за роботами. За спиной виднеется стена с наградами и дипломами.
– У вас-то как? – спрашивает следователь.
– Волшебно! – отвечает Цветан и делает мах.
– Она тебя не бесит ещё?
– Нет!
– Она хорошая, конечно, но…
– Хорошая! – восклицает Цветан. – Сам ты хороший!.. А она – идеальная! Другой такой во всём мире не сыскать. Лебёдушка моя!..
– Лебёдушка… Горы-боги!..
– А ты зря ржёшь. Зря. На свою жену лучше посмотри. Тоже ведь красавица. Такую на руках надо носить, а ты…
Дид мрачнеет. Разминает шею, будто готовится к драке.
– Понял, братан, молчу… – Цветан приседает с гантелями на плечах. На лице ухмылка.