– Девочка, мне начинает это надоедать.
– …
– Я жду.
– Чё, правда из комитета, что ли?
Это действительно девочка. Подросток. Вся в кислотно-зелёном. На щеках намалёваны чёрные круги. Соломенные волосы собраны в рожки. У дочки Дида на фото в сети – такие же. А в кармане, должно быть, серебристая упаковка жвачек. Мода.
Она замечает его взгляд и будто смущается. Но тут же складывает на груди руки и заявляет:
– А у вас попа из штанов вылезает. Волосатая. Противно!
Дид застывает на месте. Сказать ему хочется много. Слишком много. А он на службе. Поэтому он только громко сопит и пожирает существо глазами.
– Дедуль, к тебе пришли!
– Кто? – раздаётся из-за двери в глубине тёмного пустого холла.
– Следак вроде.
– Великий Боже! Ну, зови.
За дверью раздаётся шум, будто передвигают что-то очень тяжёлое. Шкаф или стол.
– Дед у нас такой, знаете, с придурью… Охренительный дед!.. Только не дрейфите! И поправьте штаны! Давайте-давайте, я отвернусь.
Дид толкает дверь и с опаской шагает внутрь. Охренительный дед тащит волоком из одного угла комнаты в другой огромный чемодан. Кряхтит. Приговаривает: «Сейчас-сейчас». На полках стоят головы роботов с потухшими глазами. На стене рядом с мозаикой из чешуек туатары висит схема грузовой трубы в разрезе. Рабочий терминал окружают тонкие стойки с катушками проводов. По периметру комнаты идёт низкий железный поручень. По нему то и дело прокатывается искра. Воздух затхлый, тяжёлый.
– Кхе-кхе… Знаете, что такое программирование? – спрашивает на ходу Гордей Цуз.
– Гм. Да. Меня зовут…
– А вот и нет! Ни хрена вы не знаете! Сейчас-сейчас… Вот они, мои родимые!
Он вытаскивает из чемодана пластинки и бережно кладёт их на стол одну за другой.
– Миллионы строчек кода! Тысячи юнит-тестов! Ни одной ошибки за всё время эксплуатации! Ни одной! Вы представляете, какое это достижение?! Никому такого не удавалось! И, думаете, чего мне это стоило?.. О-хо-хо!