– Вовсе нет. Просто мне кажется, что за эту сумму не стоит рисковать головой или душевным здоровьем. Послушай, Тедди, кто-то пытается нас подставить, и, прежде чем мы зайдем слишком далеко, я хотела бы знать почему.
– Вот и я тоже хочу понять почему! Именно поэтому я и не хочу бросать это дело. Черт побери, терпеть не могу дурацких розыгрышей.
– И что ты собираешься сказать мистеру Хогу?
Он взъерошил волосы, что, впрочем, ничего не изменило, поскольку они и так были взъерошены.
– Сам не знаю. А может, ты с ним поговоришь? Попросишь немного подождать.
– Отличная идея! Просто великолепная! Я скажу ему, будто ты сломал ногу, но уже завтра будешь в полном порядке.
– Не надо так, Синтия. Ты же прекрасно знаешь, что сумеешь с ним справиться.
– Ладно уж, так и быть. Но ты должен пообещать мне одну вещь, Тедди.
– Что пообещать?
– Что пока мы занимаемся этим делом, мы все делаем вместе.
– Мы вроде и так всегда работаем вместе.
– Нет, я серьезно. Я хочу, чтобы ты все время был у меня на глазах.
– Но послушай, Син, это может оказаться не слишком практичным.
– Обещай.
– Ладно, ладно. Обещаю.
– Так-то лучше. – Она расслабилась и теперь выглядела едва ли не счастливой. – А не лучше ли нам теперь вернуться в офис?
– К черту офис. Давай-ка устроим себе отдых и смотаемся в кинишко.
– Согласна, Умник. – Она взяла свои перчатки и сумочку.
Кино не слишком развлекло их, хотя они выбрали вестерн, большим поклонником которых был Рэндалл. Но главный герой показался таким же гнусным, как и главный злодей, а таинственные всадники в масках – чересчур зловещими. К тому же перед глазами его неотступно стоял тринадцатый этаж здания «Акме», длинная стеклянная перегородка, за которой трудились ювелиры и сухощавый коротышка – управляющий фирмы «Детеридж и Ко». Проклятье… неужели человека можно так загипнотизировать, чтобы он поверил, что видит все в таких деталях?
Синтия вообще почти не смотрела на экран. Она разглядывала сидящих вокруг людей. Если у них такие выражения лиц, когда они развлекаются, то как же они выглядят, когда несчастны? За редким исключением лица зрителей казались равнодушно-терпеливыми. В основном она видела на лицах недовольство, мрачные признаки физического страдания, несчастное одиночество, разочарованность и тупую злобу, зато веселые лица попадались крайне редко. Даже Тедди, чье бесшабашное веселье являлось одним из его главных достоинств, казался мрачным… впрочем, было понятно почему. Интересно, а почему же были так несчастны лица остальных?
ebooksa