Валериан и Город Тысячи Планет

Впервые за свою энергичную, беспокойную жизнь Валериан ощущал покой.

Он почувствовал, как она шевельнулась внутри него, пробужденная тоскующими словами матери. Императрица Алои вздохнула. Лорелин уставилась на него… нет. Не на него.

На принцессу Лихо-Минаа.

– О, моя дорогая… как я рада тебя видеть, – прошептала императрица… прошептала мать. Ее голос переполняли эмоции.

«Как и я», – донеслись до него… что? Слова? Мысли?

– Та же фигня, –  ляпнул Валериан. – Я хочу сказать, она тоже рада.

Искренняя улыбка императрицы при словах Валериана приобрела игривый оттенок. Она выпустила его из объятий. Агент не рисковал смотреть на Лорелин. Пока не был готов. Один из жемчужников принес им напитки. Валериан и Лорелин приняли угощение, но пить не стали.

Император поднял бокал:

– В память о моей дочери!

Агенты неуверенно остановились, поднеся стаканы почти к самым губам. Валериан кивком указал на коммандера.

– Если мы это выпьем, не ждет ли нас такая же судьба?

Он знал ответ – если честно, с того самого момента, как пробудился от своего сна об уничтоженном мире, – но все равно должен был спросить.

Должно быть, император заметил ход его мыслей. Он улыбнулся, в его глазах мелькнула озорная искорка.

– Твой друг просто спит. Хочешь, чтобы мы его разбудили?

Валериан прислушался и расплылся в улыбке, когда услышал тихое сопение Филитта.

– Пусть спит. И я бы не назвал его своим другом. – Майор пристально посмотрел на императора, слегка протрезвев. – Откуда вы пришли?

– Ах, а я думал, вы сами это выясните.

Он и выяснил. Но одно дело – думать о чем-то, а другое – говорить.

– С планеты Мюл, – тихо произнес Валериан.

Глаза Лорелин широко распахнулись. Император заговорил, и с каждым его словом в мозгу Валериана возникали картинки происходящего, настолько живые, что их вполне можно было принять за реальность.