Валериан и Город Тысячи Планет

Он улыбнулся. Это была уродливая, жестокая и расчетливая улыбка. Валериан мгновенно возненавидел Игона с такой силой, что сам удивился.

Тощие пришельцы осознали свою ошибку слишком поздно.

Они вскочили на ноги, доставая оружие, но шестеро наемников Игона опередили их. Пока все стояли, держа друг друга на мушке, Валериан прокрался за спину к преступному лорду.

– Спокойнее, мои ягнятки, – успокаивающе произнес Игон.

– Нам крайне необходим этот копир, – резко произнес женский голос. Вот и его владелица нарушила первое правило торга. – Ты сказал, что можешь помочь. Ты знаешь, что мы боремся за правое дело.

– Я знаю, – торжественно ответил кодар’хан. – Я тоже сражаюсь за правое дело. – Он улыбнулся. – За мое дело… Вот как мы поступим.

Игон небрежно достал бластер и прицелился в женщину.

«Пора с этим кончать». Валериан поднял визор, чтобы снова видеть себя, и принялся набивать код на клавиатуре «Рукава».

– Я забираю копира и жемчужину, – произнес Сайрусс, – а вы сохраняете свои жизни. Как насчет этого? Отличная сделка, не правда ли? – Он хохотнул от собственной плоской шутки, затем успокоился. Тепло полностью ушло из его голоса. – У вас десять секунд на размышление.

Он начал обратный отсчет, а дуло его бластера внезапно разделилось надвое, и каждая половина поползла в стороны, будто живя собственной жизнью. Каждое дуло взяло на прицел свою цель.

– Пять.

Валериан лихорадочно вбил в консоль последние цифры кода.

– Три.

Валериан опустил визор…

– Два…

…и увидел, как его рука появилась в виртуальном мире и приставила бластер к шее контрабандиста.

Игон моментально прекратил считать, но его рука не дрогнула. Как не пошевелился ни один из загадочных пришельцев. А вот охранники Сайрусса моментально сместили свой прицел на Валериана. Ну, по крайней мере, на его обернутую в «Рукав» руку.

– Федеральный агент Валериан, – представился он. – Простите, что вмешиваюсь, но я тоже здесь по благому делу, имя которому – закон.

Неизвестные пришельцы откинули капюшоны – и Валериан едва сдержался, чтобы не разинуть рот.

Бледная, светящаяся кожа. Голубые глаза, яснее небесной синевы. Утонченные черты лица, теперь омрачившиеся гневом и страхом. Их прекрасным лицам нелегко давались подобные эмоции.