– Лады, я буду единственной, кто озвучит это. – Норма поставила свой тяжелый рюкзак на пол и выпятила подбородок в праведном негодовании. Она подняла глаза на Лилли. Внезапно ее взгляд смягчился, и в нем появилась печаль. – Ты собираешься преследовать этих людей, потому что хочешь спасти детей… или просто мечтаешь о жестокой мести?
Лилли не ответила. Она со злостью запихивала дополнительную обойму в рюкзак.
Норма прикусила губу и, тщательно подбирая слова, спросила:
– Лилли, послушай. Никто не любит этих детей больше, чем я… я готова умереть за них. Но это… то, что мы делаем… я не уверена, что это разумно.
Лилли подавила гнев, закипающий внутри. Часы тикали. Она подняла голову.
– Что именно ты имеешь с виду? Давай, Норма. Выскажись.
Норма вздохнула. Она посмотрела на Майлза, который отвел глаза, как будто ее взгляд был слишком обжигающим. Снова повернулась к Лилли.
– То, что я хочу сказать: когда-то давно существовал некий закон и порядок. И когда некто совершал что-то ужасное – похищал детей или убивал людей, – мы вызывали полицию.
Лилли сделала шаг к Норме.
– Полицейских больше нет, Норма.
– Я это понимаю.
– Лилли, я не говорю, что мы не должны искать Барбару и детей.
– Тогда что именно ты говоришь? – Лилли сжала кулаки и даже не заметила этого. Она вплотную подошла к грузной женщине. – Ты хочешь отказаться? Можешь остаться с Дэвидом и Томми, удерживать форт. Мы тратим время на пустые разговоры.
Норма скрестила руки.
– Все, о чем я спрашиваю – и только, – ты хочешь вернуть детей обратно? Или собираешься сурово отомстить этим похитителям?
Глаза Лилли блеснули.
– Возможно, и первое, и второе. Как пойдет.
Джинкс подошла к спорящим и положила руку на плечо Лилли.
– Так. Давайте все сделаем глубокий вдох и успокоимся. Это всего лишь разговор.