Алекс вздохнул, выпил молоко, растянулся на своей койке и тоже заснул. Во сне ему казалось, что он по-прежнему плывет на своем "плоту" посреди моря, размахивает тряпкой, чтобы его заметили, а вокруг него ходит голодная акула и стонет. В следующий момент он проснулся весь в поту. В каюте было удушающе жарко.
Сощурился на простертую на противоположной койке пациентку. Жалкое было зрелище. Скулы проступили сквозь обтянувшую их кожу. Глаза поблекли, запали. Густые светлые волосы разметались по подушке. Раньше, наверное, были пышными и пушистыми, но теперь сделались влажными от пота и свалялись.
Женщина повернула голову и посмотрела на него.
— Плохо мне, — пожаловалась она еле слышно.
— То есть?
— Плохо… но это не важно. Почему все несчастья на меня одну?
— Какая несправедливость, — невольно усмехнулся Алекс.
Вздрогнув, женщина пробормотала:
— Вы жестоки. Циничны. Поделом же мне, связалась с вами. Но я не привыкла болеть. Чудовищное ощущение. Почему все несчастья на меня одну?
— Что? — Алексу пришло в голову, что она еще не протрезвела.
— Вам бы только насмехаться! А если бы я пошла на дно вместе с этой паршивой яхтой, что бы вы тогда делали? Почему все несчастья на меня одну?
Она явно была не в себе и видела на месте Алекса кого-то другого, кому упорно жаловалась на свою судьбу. Он уже собирался позвать кого-нибудь и попросить привести доктора, уже поднимался с койки, сочувственно бормоча дурацкие утешения:
— Пусть это будут последние несчастья в вашей жизни. Я сейчас позо…
Но её следующие слова поразили его.
— Аминь, зануда. Почему я должна была десять раз драть горло, чтобы ты ответил? — она вялым жестом засунула руку за пазуху, вытащила какой-то маленький сверток, завернутый в пластик, и посмотрела на Алекса:
— Ну что ты стоишь, как столб, иди сюда. Видишь, я ослабевшая жертва кораблекрушения. Эти зануды положили мне свинину с бобами, жестяные банки — она пьяно хохотнула. — Ты когда-нибудь пробовал неразогретую свинину с бобами в закрытой банке? Хорошо еще, что у меня был нож.
— Свинина? — переспросил Алекс.
— Какого дьявола ты блеешь? Забирай! У меня застывает сердце… сердце совсем холодное… — её жалобный голос заставил его опомниться: пьяна она или нет, но ей явно не по себе, хотя вслед ему пробормотала:
— Добудь бутылку нормального джина, милый зануда.
Он вышел в коридор и позвал:
ebooksa