— О женитьбе.
— Вздор! Не моя специальность.
— Дело идет о вашей внучке.
— Бесполезно. Всего хорошего.
— Виноват, я стою…
— …ни цента вы не стоите, раз Сюзанна вас не любит.
— Вы можете убедить ее, если узнаете…
— Хорошо. Но быстро.
— Я не буду говорить вам о долларах. Я стою больше, чем вы могли бы реализовать при всем вашем богатстве и связях. И завтра же я буду самым видным человеком в Японии, если вам или мадемуазель Сюзанне угодно, чтобы я имел титул. Для ваших дел я могу предложить свое мировое влияние. Я могу легко открыть для вашей торговли все японские рынки.
— Все?
— Спросите у меня подробности, цифры.
— Нет! Всего хорошего.
— Вы не поняли меня. Я не обманываю вас. Все, что я сказал — не блеф, а правда. Я вам докажу это.
— Не волнуйтесь. Для меня это ровно ничего не значит. Я не продаю свою внучку.
Доктор Кацуга нетерпеливо пожал плечами. В глазах его блеснул злой огонек.
— Берегитесь! — проворчал он. — Сегодня, Джим Санди, вы потеряли ваш обычный деловой нюх. Я — сильный человек, и Япония тоже имеет право на место под солнцем.
Янки расхохотался.
— Бросьте молоть вздор. Япония абсурдно мала…
— Это неверно. Она растет и ширится гораздо сильнее, чем вы полагаете; я знаю, что говорю. Вы мне отказываете. Почему? Дело вовсе не в моей расе. Мы живем в 1950 году, когда цивилизация формально уравняла в правах все расы.
— Совершенно верно: формально, — флегматически отозвался Санди.