И Амрат понял, что это правда. Он станет королем. Он будет делать что вздумается и получит столько женщин, сколько пожелает. Тогда эта мысль его утешила; затем он вспомнил о своей матери и о том, что был единственным ребенком. Мать редко улыбалась; возможно, теперь он знал причину. После этого отцовский совет перестал казаться хорошим.
Амрат боялся надвигавшейся свадьбы и думал сбежать. Сбежать верхом, звездной ночью, зарабатывать себе на жизнь мечом и стать героем. Однако он этого не сделал, и случилась забавная вещь. С того дня, как он встретил Анну Этельред, с того момента, как взял ее в жены, он ни разу не захотел другую женщину. Он обнаружил, что оценивает всех женщин в сравнении с Анной. Ни одна не могла с ней соперничать, и, глядя, как супруга в чудесном серебристом платье расчесывает волосы их дочери, Амрат понял, что так будет всегда.
– Что? – спросила Анна.
– Я ничего не говорил.
– Я знаю. Ты просто стоишь и смотришь. О чем ты думаешь?
– О том, любишь ли ты меня.
Анна улыбнулась зеркалу, волшебному миру меж двух лебедей. Амрат всегда думал, что это восхитительная, прекрасная страна, где нет места тревогам.
– Я родила тебе двух чудесных детей.
Она поцеловала Аристу в макушку.
– Это был твой королевский долг, но…
– Правда? – Анна помедлила, не доведя расческу до конца прядей Аристы, и посмотрела на него. – Долг?
– Нет, я – нет.
Она вернулась к зеркалу и расчесыванию.
– Тогда почему ты решил, что я отношусь к этому как к долгу? Тебе показалось, что я испытываю страдания? Например, сейчас? Быть твоей женой – такая мука. Быть может, тебе следует вызвать стражника, чтобы порол меня, иначе как бы я не прекратила причесывать дочь.
Ариста рассмеялась и закрыла лицо руками.
Амрат хмуро посмотрел на нее.
– Готов поклясться, десяток служанок мог бы заняться Аристой.
– Вот видишь? Какие еще тебе нужны доказательства? Я занимаюсь этим, потому что сама так хочу.
– Это лишь доказывает, что ты любишь своих детей.
– Точнее, что ты любишь