По спине пробежал холодок. То есть если бы Тобиас погиб, Посейдон отправился бы за ним. И наоборот. Какой ужас!
Лорд-стражем может стать лишь холостой мужчина, которому не нужно отвлекаться на свою семью, и который согласен посвятить жизнь закону и правопорядку.
Стоило полицейскому произнести брачные клятвы, как артефакт доставали, химеру отбирали, а его самого лишали должности. Поэтому Гордон не мог жениться: это значило, что он отказывается и от своего призвания, и от Посейдона. Пожалуй, что-то в этих жестоких правилах было. Ведь вместо спасения химеры и заботы об исключительном напарнике, лорд-страж может броситься прикрывать от взрыва детей или жену. Как спас меня прошлой ночью…
Хотя логичнее было бы помочь Посейдону. Ведь так?
Я глубоко вздохнула. Совсем не о том думаю.
Конечно, можно попробовать перемещаться по комнате силой мысли, как это делали маленькие химеры. Но как? Как это вообще делается? Патрисия умела наверняка, а вот я сколько ни пыталась представлять себя в другом месте, ничего не получается.
Мне нужен совет!
Лорд-страж многое знает о химерах, но должен быть кто-то, кто знает больше! Например, тот, кто долго изучал их и даже написал про них книгу.
Без особой надежды раскрыла оглавление, отыскала биографию ученого. И тут мое сердце застучало быстро-быстро. На момент выхода книги мистер Клайз был жив: об этом говорила фраза «родился в 903 г». Девятьсот третий год мне ни о чем не говорил, о местном летоисчислении прочитать я не удосужилась, за что теперь ругала себя последними словами. Но книга не тянула на древний трактат, скорее, была потрепанной и много раз перечитанной, чем старинной.
Каковы шансы, что автор «Путешественников» жив? Один на миллион. А каковы шансы, что Гордон отправит меня домой? И того меньше.
После длинного списка достижений ученого сообщалось, что Артур Клайз сейчас преподает в Имперском университете на кафедре химероведения. В Конвеле.
Перечитала еще раз, отказываясь верить собственной удаче. До профессора Клайза было рукой подать. Ну не совсем близко, потому что я понятия не имела, где находится этот университет, но, по крайне мере, мы с ним в одном городе.
В одном огромном городе, построенном одновременно в трех мирах.
Мне нужна справочная!
Запихнула книгу под подушку и осторожно открыла двери. Охрану ко мне не приставили, это уже хорошо. Даже Кристины поблизости не наблюдалось.
Я точно помнила старинный квадратный телефон на столе Александра. Массивный, с тяжеленой бронзовой трубкой и ручкой посередине, больше напоминающей кнопку поджига на плите. А значит, работает иначе. Конечно, Дрейки богаты, у них, наверняка, не один телефон, и вообще можно спросить у слуг… Нет, нельзя. Слуги спросят в ответ, куда я звоню, и через пять минут весь дом узнает о моей просьбе. Стану шататься по этажам в поисках — та же радость. А кабинет Александра за углом: сделаю все быстро и вернусь. Никто не узнает.
По спине струился пот, пульс бился в висках, отсчитывая мои шаги. Я не знала, чего боюсь больше — того, что Александр окажется в кабинете, или того, что он ушел, но запер дверь. И у меня ничего не получится.
Перед толстой двустворчатой дверью замерла, собираясь с духом. План был такой: стучу, если мне отвечают, говорю, что заблудилась. Мне не ответили даже с третьего раза, поэтому я повернула ручку и вошла.
Днем светильники были выключены, а солнечному свету не позволяли проникать в комнату толстые портьеры. Из-за чего кабинет напоминал кротовую нору. Я выдохнула, осторожно притворила дверь, быстро подошла к столу и присела на краешек кресла. Счет пошел на минуты.
С телефоном пришлось разбираться с помощью «метода тыка». Метод сработал, стоило взять трубку и провернуть ручку: что-то загудело, щелкнуло, и хорошо поставленный женский голос поинтересовался, куда я звоню.