Последовала долгая пауза, но ответа, похоже, не требовалось, поэтому я промолчат. Он собрался с мыслями и продолжил:
– Они называли себя Lux Transitum – Жизнь Преходящая. Участники движения верили, будто жизнь волнообразна. Пока ваша волна не угаснет, жизнь продолжается. Смерть рассматривалась не как биологический процесс, но как несчастный случай в рамках некой очень специфической физики.
– Жизнь – это… жизнь, – ответил я. – Антиэнтропическая организация химических или электромеханических систем, будучи оставленной без присмотра, имеющая тенденцию распространяться на компьютеры, людей, космические корабли, каракатиц и вообще все что угодно.
Зажигая свечу, извлеченную из внутреннего кармана винилового одеяния, отец Нострум покачал головой.
– В зависимости от случая. Я лишь передаю то, что мне сказали. Я в это не верю. Скорее спорю с мертвецами, чем противоречу ноосфере.
– Абсолютно мудрая политика.
– По меньшей мере для тех из нас, кто создан по человеческому подобию.
Он опять попытался усмехнуться, но на этот раз ему не удалось. Снова повисло молчание, словно теперь отец Нострум твердо решил разбить свой рассказ на коротенькие части, перемежая его долгими паузами.
Наконец я снова вступил в разговор.
– У Жизни Преходящей была лаборатория или храм? Некое место, куда они адресовали свои неугасшие волны?
– Мм? – Отец Нострум взглянул на меня так, словно видел впервые. – О да.
– Отец, – я придал своему голосу оттенок бесконечного терпения, что у этого тела получалось действительно здорово, – где я могу найти это их священное место?
От этого вопроса он, кажется, проснулся.
– Сколько ты уже живешь, Копатель?
– Я?
Я умолк и прикинул.
– По меньшей мере семь тысяч триста тринадцать лет, по самому традиционному счету. Считая от последнего холодного перезапуска моих когнитивных процессов.
– А я сколько прожил?
– Не знаю наверняка, – ответил я, – но мы встретились вскоре после нападения Андромахуса. А оно было через четыре тысячи четыреста два года после второго четверга следующего месяца.
– Ты не подобие человека, но я – да. – Он склонился ближе, почти касаясь меня. – Как ты думаешь, людям нужны престарелые жрецы, которым больше четырех тысяч лет от роду? Когда ты в последний раз видел ребенка?
ebooksa