– Ты о чем?
– Почему ты называешь его шимп?
– Мы называем его шимп. – Потому что первый шаг, чтобы очеловечить что-то, – дать ему имя.
– Я справлялся. Это сокращение от «шимпанзе». Глупое животное.
– А по-моему, шимпанзе считались довольно умными, – вспоминаю я.
– Но не такими, как мы. Они даже не умели говорить. А шимп может говорить. И он намного умнее тех животных. Такое имя – оскорбление.
– А тебе-то какое дело?
Он лишь смотрит в ответ. Я развожу руки.
– Ладно, он не шимп. Мы так зовем его, потому что у него примерно такое же количество синапсов.
– Значит, вы дали ему маленький мозг, а потом все время жалуетесь на его тупость?
Мое терпение вот-вот кончится.
– Тебе есть что сказать или ты лишь бессмысленно выделяешь углекислый газ?..
– Почему его не сделали умнее?
– Потому что нельзя предсказать поведение системы более сложной, чем ты сам. И если ты хочешь, чтобы проект остался на рельсах и после того, как тебя не станет, ты не вручишь бразды правления тому, у кого гарантированно появятся собственные планы. – Боже праведный, неужели никто не удосужился рассказать ему о законе Эшби?[27]
– Значит, его подвергли лоботомии, – сказал Дикс, чуть помолчав.
– Нет. Его не сделали тупым. Его создали тупым.
– Может быть, умнее, чем ты думаешь. Ты настолько умнее, у тебя свои планы, так как вышло, что он все еще контролирует ситуацию?
– Не льсти себе, – бросаю я.
– Что?
Я позволяю себе мрачно улыбнуться: