- Олег, соберись. Проведём репетицию и снимаем. Пока у тебя ни хрена не получается.
Я потратил столько сил, чтобы выглядеть естественно и играть по системе Станиславского! После слов Верхоланцева настроение сниматься пропало напрочь. Милана села около столика. Один из техников измерил рулеткой расстояние от камеры до её места. А я ждал, когда они закончат, проклиная всех и все, на чем свет стоит.
- Тишина на площадке! - проорал кто-то в мегафон. - Начинаем.
Я вошёл в дверь, проговорил текст, который уже выучил наизусть. И остановился около Миланы, целуя ей руки. Она уже старалась играть, а не произносить текст. Настал решающий момент, она схватила пепельницу и довольно больно ударила меня в висок. Я вздрогнул и ошеломлённо взглянул на неё.
- Повторим! - крикнул Верхоланцев. - Кирилл, запомни, пепельница будет в детали. Крупно. Понимаешь, берёшь крупно, потом резко переводишь на удар.
- Понял, - пробурчал Кирилл.
Сцену повторили, и я понадеялся, что мучения, наконец, закончились. Но тут же услышал истошный вопль Верхоланцева:
- Олег, твою мать, ты будешь работать?! Или будешь дурью маяться? Не бойся удара! Ты не знаешь, и не можешь знать, что тебя ударят. Ты весь сжимаешься ДО того, как Милана берет пепельницу! Ты понял? Балбес!
Зверски разболелась голова. От резкого, яркого света, заливающего всю площадку, от механического повторения заученных движений и фраз, от воплей режиссёра. Если вначале я ощущал прилив желания, когда обнимал Милану, то теперь мне казалось, что прижимаюсь к фонарному столбу, холодному и бездушному.
- Ладно, - наконец, бросил Верхоланцев. - Переодеваться и гримироваться. Начнём снимать.
Я зашёл в гардеробную, нацепил на себя брюки, белую плиссированную рубашку, повязал кашемировый шарф. Все-таки странно, что раньше никто не замечал, что я похож на известного актёра.
Я вернулся к маме Гале, уселся за столик, она начала наносить грим.
- Что морщишься, Олежек? - спросила она участливо.
- Голова раскалывается. Верхоланцев орёт на меня. Ничего у меня не выходит.
Она тут же достала пластиковый стаканчик, бросила в воду таблетку и подала мне.
- Он на всех орёт, - проговорила она с мягкой улыбкой. - Манера такая. На самом деле он переживает за всех. За тебя тоже. Все у тебя получится. Главное верь в себя.
Она взяла расчёску, провела ласково по моим волосам. Я успокоился, боль растаяла, оставив лёгкий туман в голове. Я с удовольствием следил в зеркале, как мама Галя наносит на моё лицо свой шедевр.
Люблю наблюдать за работой профессионалов, особенно тех, чью работу никогда бы не смог выполнить. «Состарившись» лет на десять, вернулся на площадку в приподнятом настроении. Через полчаса появилась Милана в золотистом, блестящем платье с разрезом сбоку, которое подчёркивало безупречную линию бёдер и тонкую талию. И я залюбовался ею, убедившись ещё раз, как она соблазнительна.
- Мотор. Начали! - крикнул Верхоланцев.
Лиля выбежала перед камерой, пробормотала: «Тридцать девять, сто сорок семь. Дубль первый» и щёлкнула хлопушкой с прилепленными к ней бумажками.
ebooksa