Город Змей

Повернувшись к ним спиной, я иду за священником, который поспешно направляется к выходу, находящемуся в боковой стене пещеры. Я не оборачиваюсь назад, чтобы посмотреть на Змей — Паукар Вами никогда не смотрит назад.

Оказавшись за пределами видимости молодых солдат, виллак вздыхает с облегчением.

— Что такое «Сапа Инка»? — спрашиваю я.

— Так мы обращаемся к Паукару Вами. Это имя мы использовали очень давно, обращаясь к нашим военачальникам. — Его губы морщатся в презрительной усмешке. — Ты говорил глупо. Я предупреждал тебя не перечить нам.

— Вы сказали, чтобы я вел себя как Паукар Вами, — возражаю я.

— Да, исполнение было превосходное, — соглашается священник, потом добавляет язвительно: — До определенного момента. Но побуждение их задаваться вопросами об отдаленных целях было просто подстрекательством. Они же солдаты, и, когда им говорят — прыгайте, они должны прыгать, а не размышлять.

— В этом и есть разница между мной и вами. Я считаю, что они имеют право знать, во что их впутывают и что может из этого выйти.

— Когда Змеи станут твоими, — хмыкает священник, — можешь обращаться с ними, как пожелаешь. Но до тех пор я бы попросил уважать…

— Что значит «когда Змеи станут моими»?

— Змей вербовали для службы Паукару Вами, — говорит священник. — Он выступает в качестве номинального вождя, символа, который может их объединить. Не думаешь же ты, что мы можем отдать власть в руки киллера-психопата.

— Послушайте, — говорю я резко, — если вы надеетесь, что я возглавлю вашу армию, то вы…

Виллак подносит к губам небольшую трубку, сильно дует в нее и посылает мне в лицо облако розовой пыли. Я кашляю и задыхаюсь, пылинки наполняют мои легкие, и голова становится невероятно легкой. Ноги подкашиваются, а стены куда-то исчезают.

— Ублюдок! — кричу я, но вместо крика получается шепот.

Я пытаюсь ударить священника, но мой кулак как будто из ваты. Мне кажется, что я перестаю существовать, куда-то плыву… потом все чувства пропадают.

Когда я прихожу в себя, кто-то держит меня за руку и ведет по узкому туннелю. Наркотик все еще отравляет кровь, голова пульсирует. Остановившись, я выдергиваю руку у моего проводника и падаю на колени. Я изо всех сил стучу по полу кулаками, скалю зубы, и это, как ни странно, помогает прочистить голову. Виллаки явно меня чем-то отравили. Но наркотик не очень сильный, и, хотя мир вокруг странно мерцает по краям, я в состоянии распознать реальность и уцепиться за нее.

— Все нормально? — спрашивает мой гид, наклоняясь, чтобы помочь.

Женский голос. Я отталкиваю ее руки и усилием воли заставляю взгляд сфокусироваться.

— Кто ты? — задыхаясь, спрашиваю я.

— Друг. Я веду тебя на поверхность. Мы идем домой.

Я слишком слаб, чтобы бороться. Разрешив женщине ухватить себя за локти и поднять на ноги, я беспомощно прислоняюсь к ней. Потом, когда мы начинаем двигаться вперед, я бросаю взгляд на ее лицо и узнаю ее.