— Возьми на столе нож и подойди ко мне.
Эрос взял со стола нож, лежавший рядом с половинкой яблока, и безропотно подошел.
— Дай-ка, — Ален забрала нож, другой рукой взяла юношу за левую руку, близко поднесла к глазам, несколько секунд читала линию его судьбы; с облегчением вздохнула, не обнаружив в ней себя, и вдруг наотмашь полосонула ножом по ладони. Эрос даже испугаться не успел — лишь инстинктивно отдернул руку. Из косой раны брызнула кровь. Потом пришла боль.
— Ты чего это?.. Око за око?
— А ты хочешь спасти друзей?.. Так иди спасай! Я же не могу за тебя сделать это. Слабая я еще…
Вдруг, быстро присев на кровати, она поймала порезанную руку любимого, удерживая ее за запястье, зубами выдернула из вены иглу от капельницы и на глазах изумленного, боящегося пошелохнуться юноши прижала его рану к своей. Соединила его кровь с алой слезой, нежно выступившей из вены.
— Ты хочешь сказать… — Эрос робко улыбнулся, продолжая остерегаться резких движений. Необдуманных решений, благородных решений… Но с каждой новой секундой улыбался все смелей и смелей. — Ты хочешь сказать, файл в тебе? Любовь — в твоей крови?!
— Хм, дошло, — Ален улыбалась заметно сдержанней. — А теперь в твоей.
— Тогда я… Я скоро вернусь, моя милая.
— Иди, иди… Нож положи на стол.
— Да, да… Хотя нет. Сделай мне разрез и на правой.
— А это еще зачем? Не чуди!
— Чтоб наверняка. Чтоб наверняка, моя хорошая.
— Тогда терпи… Чего ты дергаешься, как малолетка от прививки?
— Так больно же!
— А ты как думал! Спасать кого-нибудь всегда больно. Спроси у Бога… Эй, эй, куда нож понес?!
— Говорю же: чтоб наверняка…
18
Входная дверь в квартире Гапонов, так же, как в доме Тимченко, оставалась незапертой. Осторожно надавив на дверную ручку порезанной рукой, Эрос вошел. Так же, как и у Тимченко, здесь стояла гробовая тишина. Гробовая… Не хватало только запаха свежевыструганной сосновой доски. В эти тревожные минуты оба дома были очень похожи. С одной лишь разницей, очень важной разницей. В одном доме лежал больной человек, всем своим видом и духом обещавший скоро поправиться. В другом доме лежало трое, обещавших, скорее, обратное… Но Эрос знал, на что шел. Во что бы то ни стало он должен переломить ход событий, переломить хребет упертой, как матерый хищник, судьбы.
В комнате ничего не изменилось. Ровным счетом ничего и никто. Никто не ожил, никто не поднялся Эросу навстречу. Боже, как страшно!
ebooksa