Придя в себя, Холл распорядился:
— Нужно провести перекличку.
Через пять минут она завершилась. В шлюпке было тридцать семь человек, считая Юрия.
Двадцать четыре женщины, пятеро детей, восемь мужчин, включая трех спасенных и китайца.
— Посчитаем теперь, чего у нас есть! — произнес смазчик нарочито бодрым голосом.
Ящик на носу оказался совершенно пуст. Ни сухарей, ни консервов не было, как и сигнальных ракет и фальшфейеров. Правда, в двух вместительных анкерках что-то плескалось. Холл приподнял один, затем второй…
— Воды от силы по четверти галлона на брата… — озабоченно резюмировал он. — А что там в мешке?
Мешок, на который так удачно спикировал Ростовцев, содержал в себе настоящее сокровище для измученных продрогших людей — полсотни свежих белых булок. Должно быть, в суматохе камбузники забросили их в шлюпку, особо даже не раздумывая.
Холл лично раздал людям хлеб, каждому по половине душистой выпечки.
Стали искать фонарь, но его нигде не было.
— Значит, будем плыть в темноте, — прокомментировал кто-то. Они и плыли в свете звезд иногда тихо переговариваясь с соседом.
— Ох! А ежели бы не та американка — конец бы нам был — вдруг услышал Юрий — говорила завернувшаяся в одеяло немолодая тетка лет возле которого жались две девчушки — дочки а может и внучки — или племянницы — как знать. Из богачек сама, а бойкая да сильная! И я ведь и не спросила как ее зовут! Молоденькая такая — в синем платье да шляпке смешной — брошка у нее еще была золотая — кошка не кошка тигр не тигр…
— Ничего — потом найдем и спасибо скажем! — бросила одна из девочек.
«Элизабет ее зовут!» — хотел сказать Юрий, но отчего-то промолчал — может, чтоб не спугнуть надежду, что и он и эти женщины увидят еще храбрую журналистку.
— Смотрите, человек! — закричала девушка, перевязавшая Юрия.
Весла нехотя захлопали по воде…
Увы, это был лишь колыхаемый волнами труп. Пассажир первого класса, как можно было понять. Он лежал на спине. Безупречно сшитый фрак с бутоньеркой в петлице, щегольские белые башмаки и галстук-бабочка. Даже в смерти этот немолодой господин сохранял некую элегантность.
Холл вдруг ухмыльнулся и подцепил труп веслом, подтаскивая к борту. Еще миг, и грузное тело наполовину перевалилось в шлюпку.
— Ты рехнулся, братец?! — загалдели женщины. — Не видишь, он же мертвый!
Фыркнув в их сторону что-то неуважительное, Холл сноровисто обыскал утопленника.