Знакомьтесь, Коллин Райт

22
18
20
22
24
26
28
30

— А никто не говорил, что взламывал вас человек, — подметил я.

— Но роботу тогда зачем… хорошо, вы тут детективы, вы и разбирайтесь. Но учитывая сказанное вами, моё руководство потребует от вас отчёт по той части расследования, которая касается нашего склада, чтобы устранить лазейки.

— Посмотрим, — сказал я. — Может, мы ничего и не найдём.

— Пришли, — сказал Чарли и остановился напротив секции склада с длинными широкими коробками. — Вот коробка, в которой лежит партия этих пакетов.

— Спасибо, — сказал Себастьян. — Оставьте нас, пожалуйста. По-прежнему под мою ответственность.

Чарли посмотрел на него то ли удивлённо, то ли растерянно, и ушёл. Никогда этого не понимал. Почему даже общаясь друг с другом, они продолжали имитировать эмоции? Только потому, что я был рядом?

Я осмотрел коробку. Вообще никаких следов. И вокруг тоже. И на полке, и на полу, и в проходе. Вообще ничего.

— Ну что, помогло? — спросил сзади Себастьян то ли с ехидцей в голосе, то ли с издёвкой.

— Ладно, — обернулся я к нему. — Сдаюсь. В чём смысл этой улики, если она никуда не привела? Ты ведь всё и до меня осмотрел.

— Почему не привела? Привела. Давайте я вам дам подсказку. Номер не важен. Потому что мы не нашли никакого номера. Я сам его выбрал из существующих на складе. Вся проблема в том, что мы нашли останки вакуумного пакета без номера, понимаете? Я облазил и просканировал насквозь все три склада, где есть эти пакеты, и ничего. Ни пропаж, ни взломов, ни следов, ни-че-го. Но на всех складах всегда были и есть только пронумерованные пакеты. А потому у меня вопрос к вам, как непонимающего робота к человеку — как такое возможно, коллега?

— Может, номер оторвали от пакета?

— Ну, во-первых, как я уже сказал, ни одного пакета не пропало. Даже оторванный номер должен был взяться от пакета, который был пронумерован, и который бы откуда-то пропал. А во-вторых, пакеты пронумерованы не только биркой.

Себастьян подошёл к коробке на полке, запустил в неё руку, достал оттуда пакет, включил какую-то подсветку у себя на ладони, похожую на ультрафиолетовую, и провёл светом по пакету. Под лучами этого света на пакете появлялись яркие надписи. Пакет по всей площади был пронумерован.

— Может, тогда не фабричное производство? — предположил я.

— Я тоже думал об этом. Но есть одна проблема. Вы, возможно, никогда об этом не задумывались, но наделив человекоподобных роботов человекоподобными руками, вы приблизили наши физические возможности к своим. Пусть мы лучше, пусть мы не устаём и так далее, но валы станков наши руки всё равно не заменят. Роботы тоже делают станки, если вы не знали.

— Подпольное производство?

— Тоже нет. Сырьё я также проверил. Причём за последние два года. Всё сырьё посчитано и нигде никакой пропажи. Детектив, у вас есть другие идеи?

Была, конечно, одна. Но мне она самому не очень нравилась. Хотя, стоп…

— Себастьян, откуда вообще вылезла эта версия с вакуумным пакетом? Если у вас нет ни номера, ни пакета, ни пропаж пакетов на складах, ни пропаж сырья, из которого пакеты делают, как вы вообще к ним пришли? Так же как и я — следы на теле Синтии заметили? Но ведь я их так интерпретировал только после того, как ты мне на пакеты намекнул. А без намёка эти следы могут иметь и другую интерпретацию.

— Вы, детектив, не сильно большого мнения о следователях полиции и о нашей экспертизе, да? Неужели вы думаете, что мы только следы на теле проверили? И вообще-то пакет был. Вернее, остатки от него.