Случай из практики. Том 2

22
18
20
22
24
26
28
30

Итак, Борас озвучил следующее: Никкей требует не вмешиваться в его действия. Тарнай будет присоединен к Стальвии мирным путем – убедить княгиню отшатнуться под руку сильного соседа труда не составит, особенно если убеждать станет Борас. В случае же, если Арастен вмешается в конфликт, Стальвия считает себя свободной от всех прежних обязательств по отношению к соседней державе и начинает действовать по законам военного времени.

Провокация удалась. Арастен не мог не вмешаться и бросить Тарнай на растерзание Стальвии. Вмешаться же означало развязать войну, к которой никто не был готов…

А красиво вышло, ничего не скажешь! Это даже я готова была признать. Может, в свете последних событий и следовало принять условия Стальвии, но… Если на территории Тарная находится что-то, что позарез нужно Борасу (и, предположительно, Наору), – а чем еще объяснить внезапный интерес Стальвии к этому клочку земли? – отдавать им княжество нельзя ни в коем случае.

– Вынуждена огорчить вас, Ваше величество, – сказала я. Ресс встрепенулся, изведшийся Таваль посмотрел на меня с надеждой. Арнелий обернулся, взглянул вопросительно. – Разнообразием версий я вас не порадую. Все эти действия определенно направлены на развязывание войны, а мы знаем, что попытки сделать это предпринимались уже неоднократно. На этот раз был сделан верный ход, не правда ли?

– Мы постараемся закончить дело миром, – сдержанно проговорил советник Лермен.

– Мне бы очень хотелось надеяться, что вас ждет успех, – ответила я, – но, боюсь, готовиться нужно к худшему. Впрочем, все это вы знали и без меня, не так ли?

Ресс косился на меня с плохо скрываемым презрением. Еще бы, отнять столько времени у высокопоставленных господ, да что там, у самого короля, а в итоге заявить, что никаких ценных идей так и не появилось, – в этом все Нарен, что дед, что внучка! Это так явственно читалось на его физиономии, что мне стало смешно.

– Господин Лермен, а об отвлекающем маневре вы думали? – спросила я, и советник встрепенулся.

– Разумеется, – ответил он. – Первым делом мы предположили, что на самом деле Стальвия желает заполучить все-таки Авильский залив, а нападение на Тарнай – для отвода глаз. Однако, судя по донесениям, никакой активности ни в том районе, ни в каких-либо иных стальвийцы не проявляют.

– Они и в окрестностях Тарная не особенно суетились, – заметил Ларрис и добавил с иронией: – Судя по донесениям…

– В любом случае, все пограничные отряды должны проявлять повышенную бдительность, – заметил его коллега, капитан Грайс. – Распоряжения отправлены.

Я кивнула. Другого я и не ожидала.

– Я не могу исключать возможности, что Тарнай – не просто предлог для развязывания военных действий, – сказала я, немного помолчав. – Почему именно это княжество? Почему не Азоль, почему не Грамм? Они тоже заключали договоры с Арастеном, насколько мне известно.

– Расположение? – предположил Грайс.

– Не вижу особенной разницы, – нахмурился советник. – Разве что два последних намного крупнее Тарная. Могли бы оказать сопротивление…

– Азоль крупнее, – возразил Грайс, – но не держит регулярной армии. А в Грамме… вы сами знаете, какая там ситуация, они третий год княжеский престол делят, в стране разруха, какое уж тут сопротивление! Из трех этих княжеств именно Тарнай и может дать отпор. Долго не продержится, но…

– В самом деле, странно, – поддержал Ларрис коллегу. – Так почему, по-вашему, госпожа Нарен, был выбран именно Тарнай?

– Могу только предположить, – хмыкнула я. – На территории Тарная находится нечто, до чего не терпится добраться либо Никкею, либо Борасу, либо Наору, либо всем сразу. Одним камнем они убивают двух змей: получают и это нечто, и начинают войну. Зачем им последнее, не могу даже представить.

– Любопытно. – Арнелий встал, прошелся по кабинету. Взглянул на магов. – Дейен! Ваше мнение?

– Я в растерянности, Ваше величество, – ответил тот. Вид у него был недовольный. – Зачем нужна война… увы, у меня тоже нет предположений. Что касается Тарная… Необходимо провести изыскания и уточнить, чем может располагать данное княжество. Я не могу припомнить ничего выдающегося. А вы, Таваль?