– Подумаешь, ждет она… – негромко проворчала девушка, но все же ухватилась за ладонь собеседника и позволила тому рывком поднять себя на ноги. – Ладно, пошли…
Возвышение посреди круглого зала, на котором Настя в прошлый раз видела «дипломат» капитана, каким-то образом трансформировалось в некое подобие кресла, где сейчас полусидел-полулежал сам пленник. Руки и ноги его были стянуты белыми пластиковыми лентами, точно такими же, какие он сам использовал в Варшаве в попытке обездвижить инопланетянку – как видно, «пани Горска» позаимствовала их в его собственном багаже.
Несмотря на свое плачевное положение, по сравнению с самим собой двумя часами ранее Безбородов выглядел бодрым и полным сил, принудительный отдых явно пошел ему только на пользу.
Блондинка, скрестив руки на груди, стояла в стороне у стены.
– А вот и наша Анастасия Викторовна, – проговорил капитан, знакомо прищуривая левый глаз – на этот раз, правда, без тени улыбки на губах, – как только девушка появилась в дверях. – Ну, что скажете, сударыня отравительница?
– Это было просто снотворное, – хмуро бросила Настя, пряча робость за резким тоном и суровым взглядом. – И да, скажите спасибо, что не яд! И что не оставили вас валяться в аэропорту!
– О, это в самом деле было довольно любезно с вашей стороны, – кивнул Безбородов. – И притом весьма предусмотрительно, – он почему-то выразительно посмотрел на «пани Горска». Та, впрочем, и бровью не повела. – Но сейчас не об этом, – снова повернулся капитан к Насте. – Единственное, что я хочу понять, это почему. Почему вы так поступили. А, Анастасия Бикторовна?
– Потому что узнала правду! – выпалила девушка.
– Правду? – переспросил капитан. – И что же это за правда такая?
– Где список? – обернулась Настя к Артему.
Тот кивнул в сторону «польки». Отклеившись от стены, блондинка сделала несколько шагов к девушке и протянула ей сложенный листок.
– Вот, что вы на это скажете? – гневно спросила Настя, разворачивая его и суя под нос пленнику.
– Не так близко, пожалуйста, – невозмутимо попросил тот, не имея возможности отстраниться. Девушка отодвинула бумагу немного дальше. – Ну да, помню, этот список я отдал в транспортную контору, когда нанимал автобус. Не стану спрашивать, откуда он у вас, это, наверное, не важно. Спрошу другое: а что вас, собственно, в нем смущает? Здесь и ваши фамилии, вон, в конце.
– Ну да, – хмыкнула Настя. – В конце. Под номером «тридцать один» и «тридцать два».
– Позвольте поинтересоваться: где вы в нем нашли номера? – тут же спросил Безбородов. Пронумерован список в самом деле не был – но что это меняло?
– Российское образование только ленивый не ругает, но за одиннадцать лет в школе до тридцати считать меня худо-бедно научили, – потрясая перед лицом пленника документом, процедила девушка. – Здесь тридцать два человека. «Ковчег» вмещает только тридцать. Кто двое лишних? Ответ очевиден!
– Совершенно верно, Анастасия Викторовна, – и не подумал отнекиваться капитан. – Ответ очевиден. Вот только он не тот, к которому, как я догадываюсь, пришли вы. Вы совершенно правы, из этого списка летят тридцать, не летят двое. Только это не те двое, что бы себе вообразили. Первый – ваш покорный слуга. Второй – майор Михайлов, вон он, во главе списка. Он сопровождает группу из Москвы, но сам остается на Земле.
– Что? – растерялась Настя. – Но… почему?
– Не почему, а зачем. Затем, Анастасия Викторовна, чтобы смогли улететь другие. Вы в том числе. Артем Анатольевич, – показал он глазами в сторону юноши. – Дети, которых везет сюда Михайлов и чьей судьбой вы так легко распорядились.
– Самолеты из Бангкока все равно же больше не летают, – пробормотала девушка, невольно начав оправдываться.