В комнате висела туманная дымка, и воздух становился сырым и влажным, поскольку электрический обогреватель мы выключили несколько часов назад. Снаружи доносилось очень мало звуков: два или три раза какие-то постояльцы прошли мимо по коридору, направляясь к своим номерам. Но большая часть комнат на этом этаже пустовала.
Правда, с набережной и реки внизу через длительные промежутки времени доносился еле слышный гул моторов и приглушенный звон колоколов. Где-то вдали раздавались туманные сигналы и пронзительные свистки паровозов.
Я решил пройти в свою спальню и, рискуя произвести некоторый шум, все-таки прилечь на кровать.
Я медленно и осторожно поднялся с кресла и привел задуманное в исполнение. Несмотря на то что в горле у меня страшно пересохло, я дорого бы дал за возможность покурить, да и любой напиток показался бы мне нектаром богов. Но, хотя надежды (или страх) на встречу с незваным гостем почти покинули меня, я решил все-таки придерживаться установленных правил игры, поэтому не закурил и не налил себе выпить, но осторожно растянулся на покрывале и, сказав себе, что за нашим таинственным сокровищем можно с таким же успехом следить и из спальни… погрузился в глубокий сон.
Ни одно из испытанных мной в жизни ощущений не могу сравнить по силе с диким, всепоглощающим ужасом, какой я испытал, открыв глаза.
Разбудило меня резкое сотрясение кровати — она дрожала подо мной, словно под зданием отеля происходили подземные толчки. Я рывком сел, в самый миг пробуждения осознав свою оплошность… Вцепившись руками в покрывало по обе стороны от себя, я сидел и смотрел, смотрел не отрываясь… на нечто, стоящее в изножье кровати и в упор глядящее на меня.
Я знал, что заснул на посту, и был уверен, что полностью пробудился теперь, однако я отказывался признать представшую моему взору картину чем-либо иным, кроме как плодом воображения. Я отказывался верить в фактическое, физическое сотрясение кровати, ибо, находясь в здравом рассудке, не мог допустить, что происходящее имеет какое-то отношение к реальной действительности. Но увидел я (хотя и не поверил собственным глазам) следующее.
Жуткое белое лицо, влажно блестевшее в слабом, отраженном свете из гостиной, склонилось ко мне над спинкой кровати с безумным нечленораздельным лепетом. Дрожащими руками это кошмарное порождение бреда, проникшее туда, куда не мог проникнуть незамеченным простой смертный, вцепилось в спинку кровати, отчего последняя мелко тряслась и тихо дребезжала…
Сердце мое дико подпрыгнуло в груди, потом словно перестало биться и стало холодней льда. Все тело окоченело, и волосы на голове зашевелились. Я почувствовал, что сойду с ума, если не закричу!
Ибо сие влажное белое лицо, вылезающие из орбит глаза, бессвязный, сбивчивый лепет и дрожь, безостановочная дрожь кровати, передающаяся от трясущихся, судорожно сжатых на ее спинке рук неведомого гостя, существовали в действительности, отказывались исчезнуть, словно дурной сон, настаивали на своей несомненной физической ощутимости, являлись объективной реальностью.
От глубочайшего потрясения я лишился дара речи. За влажным белым лицом я мог рассмотреть слабо освещенную гостиную и даже тулун-нурский сундук на столе, прямо напротив двери.
Сотрясающий кровать призрак существовал в действительности — и с этим приходилось считаться!
Дальше и дальше отодвигался я от него, пока не скрючился наконец в изголовье кровати. Затем, когда жуткое существо — святой Боже! — качнулось в сторону, словно собираясь обойти кровать и приблизиться ко мне, я испустил хриплый вопль и спрыгнул с постели на пол.
Я услышал глухой удар тяжелого тела об пол… и кошмарное видение исчезло с глаз. Однако (и, памятуя об испытанном от сего визита невероятном ужасе, я не стыжусь признаться в этом) я не осмелился сдвинуться с места и пройти мимо существа, которое лежало между мной и дверью.
— Смит! — крикнул я, но вместо крика из губ моих вырывался лишь хриплый шепот: — Смит! Веймаут!
Слова звучали все отчетливей и громче по мере моих дальнейших попыток — и наконец последнее «Веймаут!» я выкрикнул срывающимся фальцетом.
Дверь противоположного номера с треском распахнулась, и я услышал скрежет ключа в замочной скважине. Мгновение спустя в тускло освещенном проеме между гостиной и спальней появилась фигура Найланда Смита.
— Петри! Петри! — тревожно позвал он и остановился посреди гостиной, оглядываясь по сторонам.
Потом, прежде чем я успел ответить, он повернулся, и взгляд его упал на существо, лежащее на полу у изножья кровати.
— Боже мой! — прошептал Смит и прыгнул в комнату.
ebooksa