— Да, я хочу сказать, что вряд ли вы вообще были в китайском консульстве. Несомненно, разговаривал с вами Ки Минг. Я узнал его по вашему описанию.
— Значит, вы встречались с ним?
— Нет. Но я знаю людей, знакомых с ним. Он, безусловно, крайне опасный человек и, возможно…
Мой друг поколебался и странно взглянул на меня.
— Возможно, — задумчиво продолжал он, — его присутствие в Лондоне означает начало конца. Здоровье доктора Фу Манчи теперь начнет постепенно ухудшаться, и Ки Минг хочет занять место доктора.
— Но, Смит, если ваши подозрения хотя бы отчасти справедливы, то с какой целью устроил мандарин встречу со мной? В чем смысл моего похищения и всего этого торжественного фарса?
— Пока что смысл происшедшего остается темным, — ответил Смит. — Но я не верю в доброжелательность мандарина. И вы откажитесь от этой мысли. В лице Ки Минга мы имеем дело с самим доктором Фу Манчи. Для меня появление этого человека в Лондоне означает единственное: теперь нам следует ожидать нападения с совершенно неожиданной стороны.
Тон Смита глубоко озадачив меня.
— Вы явно знаете об этом Ки Минге больше, чем рассказали мне, — заметил я.
Найланд Смит вытащил почерневшую трубку и принялся быстро набивать ее.
— Он выпускник колледжа лам или монастыря Рахё-Чуран.
— Это ни о чем не говорит мне.
Набив трубку, мой друг отрывисто спросил:
— Что вам известно о животном магнетизме?
Вопрос показался мне настолько неуместным, что я несколько мгновений молча смотрел на друга.
— Наличие определенных сил, заключенных в сознании человека, признается в наше время любым медиком, — коротко ответил я.
— Совершенно верно. А монастырь Рахё-Чуран занимается глубоким изучением этого предмета.
— Вы имеете в виду, что этот приятный старик…
— Петри, некий Соколофф, русский господин, с которым я познакомился в Мандалее, рассказывал мне о случае, имевшем место в доме мандарина Ки Минга, в Кантоне. Мистер Соколофф явился непосредственным свидетелем эпизода, и потому последний заслуживает вашего пристального внимания.
Русский заключил с Ки Мингом какое-то деловое соглашение и в заключение их встречи получил от мандарина приглашение отобедать. Обед проходил в чем-то вроде открытого павильона напротив искусственного озера с великим множеством плавающих на его поверхности кувшинок. Один из слуг — кажется, его звали Ли — уронил на пол серебряный кувшин с апельсиновой водой для мытья рук и слегка забрызгал одежду Соколоффа.
ebooksa