Мэри дочитала, опустила листок и обвела Холмса и Ватсона непонимающим взглядом.
– Что это все значит?
Ватсон только покачал головой в ответ. Даже Холмс молчал.
– А есть кто-нибудь, кто НЕ член этого дурацкого Общества? – спросила Диана. – Я смотрю, куда ни плюнь, везде они!
– Пока что нам известны Ван Хельсинг и Арминий, Сьюард и его друг Прендик, а еще Раппаччини, Моро и президент этого Общества, кто бы это ни был, – перечислила Мэри. – Получается семеро, но точно известно, что их больше. Не может существовать научного общества, пусть даже тайного, состоящего только из семи членов. И у них есть общая конференция…
– Похоже, что Моро больше нет в живых, – сказал Холмс. – Но остальные явно продолжают общую работу – несмотря на некоторое противоречие внутри общества. Не знаю, как эта общая работа может быть связана с убийствами – и связана ли она с ними вообще. Ван Хельсинга и Сьюарда трудно заподозрить в убийстве женщин в Уайтчепеле, коль скоро они сейчас в Амстердаме, по словам Бэлфура. И этот факт объясняет, что письмо осталось нераспечатанным. Возможно, оно было отправлено до того, как в Амстредаме возникла ситуация, требующая немедленного прибытия Сьюарда. В письме никаких поездок в Амстердам явно не предполагается. Мисс Джекилл, можете на минутку передать его мне? Хочу кое-что проверить.
Мэри подала Холмсу письмо.
– Смотрите, Ван Хельсинг пишет: «Изменение не приносило ожидаемого эффекта, а когда наконец принесло, так сильно повлияло на подопытную, что я уже думал, что ее потеряю. Но за последний месяц все наконец вошло в должную колею». Возможно, нечто перестало действовать, и поэтому Ван Хельсинг срочно вызвал Сьюарда на помощь, например телеграммой?
– Что именно перестало действовать? – спросила Диана. – И кто такая – подопытная? Они там что, отравляют еще одну девушку?
– Возможно, у них есть сообщники в Англии, – заметил Ватсон. – Куда бы мы ни бросили взгляд, он падает на членов Общества. Каков наш план действий, Холмс?
– Ну, это-то ясное дело, – сказала Диана. – Надо спасти от них Ходячую Отраву, чтоб она нам рассказала, в чем дело.
– Она права, – подтвердил Холмс. – Похоже, этого нам не избежать. И, как уже заметил Ватсон, к вызволению этой дамы нам нельзя приступать до темноты. Мисс Джекилл, могли бы мы поужинать у вас? Совершенно все равно, что нам подаст ваша кухарка, лишь бы перекусить перед непростым заданием. Заодно мы могли бы вместе просмотреть бумаги вашего отца – если вы, конечно, позволите.
– Да, конечно, – отозвалась Мэри. Все равно, что им подаст ее кухарка… Будь у нее кухарка! Интересно, в доме вообще хватит продуктов, чтобы накормить двоих мужчин? Она представила, что им понадобится настоящий полный ужин – мужчины всегда едят много, ведь верно? Если бы только Мэри могла переговорить с миссис Пул до отъезда в Перфлит! Теперь у нее хотя бы появились деньги. Она коснулась сумочки – и слегка погладила ее, утешаясь осознанием, что там лежит целый разменянный фунт. Но сейчас эти деньги вряд ли ей помогут: когда они доедут до дома, магазины наверняка уже закроются. Может быть, миссис Пул сумеет заказать что-нибудь на вынос в ближайшем пабе.
Однако в этот день у них не было времени на просмотр старых писем. На Фенчерч-стрит они поймали кэб до Парк-Террейс. В дороге по лондонским улицам, на которых уже зажигались газовые фонари, Мэри думала, что сейчас, наверное, ей предстоит испытать на себе гнев миссис Пул. Она ведь не сказала экономке ни слова о том, куда и на сколько уезжает, а теперь ждет от нее, чтобы та приготовила ужин на несколько персон из ничего, будто по мановению волшебной палочки.
Миссис Пул: – Гнев! Мисс, я никогда в жизни не гневалась на вас. И все остальные – разве им случалось испытывать на себе мой гнев?
Жюстина: – Не далее чем вчера.